Лимбус. Том 1. Эон Линь

ногам немого короля.

      Проронишь слезы ты свои,

      Сокрыв от мира ту печаль,

      Что принесла нам смерть его.

      Мурашки пробежали по коже. Нет, определенно не стоило в поисках забвения предаваться поэзии в последние дни: она нагоняла беспробудную тоску.

      Часть 3

      Ежегодный праздник в честь спасителя Экнориана длился весь день и всю ночь. Торжественное шествие начиналось с мелодичного звона колоколов, который разносился по улицам, призывая весь народ собраться. Служитель храма Духа Земли вместе с действующим королем Экнора произносил речь, призванную напомнить каждому, благодаря кому наш мир процветает. Храмовые слуги раздавали корзины с хризантемами, и толпа начинала шествие к памятнику Энделлиона, чтобы возложить цветы к его ногам.

      После официальной части на площади начинался праздник. Открывал его парад рыцарей в сверкающих доспехах, украшенных гербами Экнора, гордо гарцующих на лошадях. Перед ними шли люди, переодетые в демонов. Их заковывали в цепи и вели на привязи, как собак. Лютни и флейты наполняли площадь мелодиями, придающими величие моменту.

      Лотки с едой и выпивкой встречались на каждом шагу, а вдоль зданий ставили длинные столы, за которыми можно было отдохнуть. Большая сцена освобождалась для ежегодного представления: последнего сражения, получившего название битвы под Кровавым Дождем. Толпа кричала и хлопала в ладоши от восторга, а на моменте смерти короля особо чувствительные пускали слезу. Талантливые музыканты и поэты целый год готовились к торжеству и сочиняли свои произведения, призванные увековечить в памяти спасителя.

      Когда солнце окончательно скрывалось за горизонтом, а небо окрашивалось в нежные пурпурные оттенки, на площади загорались факелы. Музыка звучала громче и радостнее, наполняя всех счастьем. Экнорианцы кружились под нее до самого рассвета, танцевали, сбивая ноги в кровь. Сердца людей переполняла гордость и благодарность Энделлиону. Но никто не помнил обо всех последующих жертвах или не хотел допускать мыслей о том, что Сумеречная война длилась уже тысячу лет.

      Сегодня праздник заканчивался раньше. К полуночи все должны были покинуть площадь, закрыть окна и двери и не открывать до первых солнечных лучей. Лишь королевская семья имела право лицезреть Верховного Жнеца. Охране предписывалось стоять лицом к стене и не издавать ни звука. Это время принадлежало сумеречному созданию.

      Отец со старшим братом и матушкой отправились на площадь, чтобы возложить хризантемы к статуе, а я же предпочел избавиться от всех друзей и остаться в тронной зале. Сочувствующие взгляды и похлопывания по спине с фразами «держись, мы будем скучать» жутко утомляли, а к вечеру превратились в хождение по раскаленным углям на глазах у беснующейся толпы. Им никогда не понять моей боли.

      Один раз сын разорившегося лорда заявил, что готов отдать себя жнецу, если все эти годы будет жить так же беспечно, как я. На моей памяти это была первая серьезная драка с разбитым носом