Сезон костей. Саманта Шеннон

самая.

      – В каком районе обитаешь?

      – Сохо, – ответила я, умолчав про Севен-Дайлс.

      Если скажу, во мне мигом угадают подручную Джекса.

      – Завидую, – протянул Джулиан. – Всегда мечтал жить в центре.

      – Почему?

      – Синдикат там сильнее. Мой сектор рядом не стоял. – Он наклонился к моему уху и прошептал: – Тебя за что взяли?

      – Убила подземщика. – Горло у меня немилосердно болело. – А тебя?

      – Так, не поладил с легионером. Если вкратце, то легионер почил с миром.

      – Но ведь ты провидец! – удивилась я.

      К этой разновидности гадателей ясновидцы относились с нескрываемым презрением. Провидцы, как и положено их братии, контактировали с духами через предметы, в частности через зеркало. Джекс ненавидел гадателей лютой ненавистью. «Говнятели, куколка, говнятели, вот они кто», – повторял он. То же касалось и прорицателей.

      Джулиан словно прочел мои мысли:

      – Считаешь, мы не способны на убийство?

      – С помощью духов – нет. Вам не под силу контролировать большой арсенал.

      – Смотрю, ты в этом деле шаришь, – хмыкнул он, потирая руки. – Но догадка верна. Я его пристрелил, но меня все равно сцапали.

      Я никак не отреагировала. Капля воды с потолка плюхнулась мне на голову и горошиной скатилась с носа. Какой-то мальчонка раскачивался взад-вперед, с носков на пятки и обратно.

      – У тебя странная аура, – заметил Джулиан. – Похоже на оракула, вот только…

      – Что?

      – Давненько не слыхал о женщинах-оракулах. На пророчицу ты тоже не тянешь.

      – Я игломант.

      – Серьезно? Враг пал от твоей иглы?

      – Типа того.

      Снаружи раздался грохот, сопровождаемый воплем. Все разговоры в камере стихли.

      – Это берсерк, – услышала я наконец затравленный мужской голос.

      – Ерунда, – фыркнула я. – Их не существует.

      – Неужели ты не читала «Категории»?

      – Читала. Берсерки – гипотетический тип.

      Собеседника довод не успокоил.

      При мысли о памфлете у меня мучительно сжалось сердце. Первое издание со свежими пометками и списком контактов. Понятно, что дать его мне мог только автор.

      – Нас снова будут пытать, – проговорила заклинательница, держась за сломанную руку. – Им что-то нужно. Просто так отсюда не выпустят.

      – Откуда – отсюда? – уточнила я.

      – Из Тауэра, тупица! Два года уже здесь торчим.

      Из угла донесся истерический смех.

      – Два? А девять не хочешь!

      Новый взрыв смеха и хихиканье.

      Девять лет! Но как, почему? Насколько известно, у пленных два варианта на выбор: присоединиться к НКО либо умереть. Какой смысл держать людей в заточении так долго? Не про запас же.

      – Почему девять? – вырвалось у меня.

      В ответ – тишина.

      – Есть предположения, почему мы еще живы? – обратился к присутствующим Джулиан.

      – Других убивают, – послышался новый голос. – Который месяц тут торчу, и за это время всех