Жиган и бывший мент. Сергей Зверев

облегчает дело.

      Константин тут же решил позвонить ему.

      Сначала он выслушал вежливый отказ в просьбе встретиться с ним. Но тут же прозвонил снова и прежде, чем Кабанов успел вновь сослаться на свою занятость и отказаться от встречи, сказал:

      – У меня есть поручение лично для вас, – и, не дав своему собеседнику возмутиться, добавил: – От Генриха Львовича…

      – Вы знаете, где он? – тут же перебил его Кабанов. – Где?

      Константин медленно покачал головой, словно его собеседник мог его увидеть.

      – Не знаю, – ответил он. – Но поручение для вас у меня все же есть. Как я могу вас увидеть?

      – Через час в «Импорт-банке», – ответил Кабанов. – Охрану я предупрежу.

      Через час Константин уже сидел в глубоком кожаном кресле напротив расположившегося в точно таком же кресле Олега Кабанова. На низком столике между ними стояли перед каждым по бутылке лимонной «Перье», пепельница, лежала зипповская зажигалка и пачка «Парламента».

      – Вы должны, конечно, знать, что Генрих Львович сделал на вас самую серьезную ставку, – первым заговорил Константин.

      – Мы с вами находимся в неравных условиях, – осторожно сказал Кабанов. – Вы знаете, кто я, я же о вас ничего не знаю. Не хотите представиться?

      – Не хочу, – отрезал Константин. – Я пришел не в вежливости с вами состязаться и не биографию свою вам рассказывать. Обойдетесь и без подробностей моей жизни. Я всего лишь сообщаю вам, что мне, так же, вероятно, как и вам, известны намерения Генриха Львовича Воловика, касающиеся вашей дальнейшей карьеры.

      Олег Кабанов долго и пристально рассматривал Константина, который закурил и спокойно дымил сигаретой, дожидаясь, пока его собеседник решится наконец разговаривать с ним серьезно.

      – Когда вы видели Генриха Львовича? – спросил наконец управляющий банком.

      – Это не имеет значения, – возразил Константин. – Видел. И он передал мне вот это…

      Он вытащил из кармана конверт и положил его на столик, рядом с пепельницей.

      – Это письмо адресовано мне? – спросил осторожно Кабанов.

      – Это не письмо, – ответил Константин. – Это моя верительная грамота, если можно так выразиться. Выданная мне самим Воловиком.

      Он достал из конверта лист бумаги и положил его перед Кабановым.

      – Посмотрите, прошу вас, – сказал он. – Может быть, это заставит вас мне поверить…

      Кабанов взял в руку лист, взглянул на него – и похолодел. На листе было напечатано краткое досье на него, Олега Кабанова.

      Содержало оно, помимо всего прочего, такие сведения, о которых мог знать только сам Воловик и больше никто. Например, о его бывшей связи с женой Воловика – Лилечкой. Это была семейная тайна Воловика, о которой знали только трое. И вот на этом листе бумаги, который протянул ему сидящий напротив человек, не пожелавший назвать себя, черным по белому написано: «В разное время состоял в интимных отношениях с…» Далее следует перечисление всех его бывших