Моя анимежизнь. Том 2. Золотая Неделя. Павел Смолин

отправит ее в другую?

      – А где ты ее купил? Ходил на рыбный рынок? – обернувшись, спросил батя. Рыбный рынок? Прикольно, надо будет посетить такой. Звучит очень по-японски.

      – Не, поймал в реке.

      Отец удивился:

      – В этой реке? – указал рукой в сторону речки.

      – Да, в этой. Это такая редкость?

      – Насколько я знаю, последний раз форель в ней ловил легендарный Мацуура Кичиро. Он – лучший рыбак нашей префектуры. Это было около пятнадцати лет назад.

      А? Это вот этот лысый дед? Потрясающе!

      – Видимо, у меня талант, – с улыбкой развел я руками. Из ванной слышался шум воды и неразборчивое пение Чико. Надо научить ее петь Bakamitai, смешно будет.

      Отец сел напротив меня:

      – Странно, раньше ты не проявлял интереса к рыбалке. А на что ловил? На червя?

      – Сейчас покажу.

      Я сходил в комнату, взял там банку с подаренной, как выяснилось, легендарным дедом наживкой, вернулся в кухню и поставил ее на стол.

      – Вот. Эту наживку подарил мне сам Мацуура Кичиро.

      – Не может быть! – крикнул отец, недоверчиво уставившись на банку, – Он никогда никому не раскрывал секрета своей наживки!

      – Так он и мне не раскрыл. Просто подарил немного. Как я понял, в благодарность за решение «мусорной проблемы».

      – Потрясающе! – воскликнул отец и пробормотал себе под нос что-то странное: – Может, таким он образом он определяет преемника? – встряхнулся, спросил, указав на банку: – Ты позволишь?

      – Прошу! – позволил я.

      Словно величайшую ценность во вселенной, отец бережно подцепил банку кончиками пальцев, внимательно осмотрел со всех сторон. Сглотнув, поставил банку на стол, открутил крышку. Затаив дыхание, наклонился, понюхал. Я едва сдерживал смех. Батя-то оказывается фанатик. Я даже и не представлял, какое впечатление на заядлого рыбака произведут невзрачные хлебно-рисовые шарики. Взяв один, отец повертел его перед глазами.

      – Потрясающе! Я прямо ощущаю заключенную в этой наживке мощь! – выдал он свой вердикт. Мне стало завидно. Я тоже хочу ощущать мощь.

      – А на червя получалось поймать только пескарей. В холодильнике должен быть один, для Сакамото-сана.

      – Да, он уже размораживается, – махнул батя рукой на раковину, другой продолжая держать наживку около глаз. Посмотрел на меня, – Сын, ты ведь позволишь мне…

      – Конечно, – с улыбкой кивнул я, не дослушав, – Как только соберешься на рыбалку, я дам тебе несколько штук.

      – Не перебивай отца! – строго сказал батя. Я сделал вид, что мне стыдно. Воспитание – это важно. Я буду только за, если батя немного откорректирует мое бака-гайдзинское поведение. Мне в Японии еще жить и жить, а мою «песочницу», состоящую из школы, дома и родного района, рано или поздно придется покинуть. Не хотелось бы в какой-то момент похоронить всю свою репутацию, отвесив поклон на пару градусов меньше, чем нужно.

      – Я хотел спросить, могу ли я отнести это в лабораторию? Состав этой наживки – национальное достояние!

      – Ну уж нет! – отверг я просьбу, –