Моя анимежизнь. Том 2. Золотая Неделя. Павел Смолин

пела просто офигенно. Прикрыв глаза, она вкладывала в песню всю душу. Ее хрустальный голос ласкал слух. Идеальное попадание в ноты. Песня закончилась, мы похлопали. На экране появилась оценка – 96. Тупая бездушная машина! Да что ты понимаешь! Это минимум 500/100!!!

      Фукуда-сан сказала, что не проиграет. Выбрала песню «Anri – Remember Summer Days». Странно, что на английском в этих песнях всего по паре строчек, но называются они в честь них. Видимо, какая-то мода.

      Как бы мне не хотелось признать обратное, но пела она ничуть не хуже Хэруки. Караоке-машина показала ей 96.

      Хэруки вскочила, завладела пультом. «Miki Matsubara – Stay With Me». Тоже хорошая песня. 96. Фукуда-сан с криком «Да что это такое!» нашлепала на пульте следующую песню. «Yoko Oginoma – Eat You Up». Эта была подинамичнее, но результат тот же – 96. Теперь я понимаю, почему Хэруки и Фукуда-сан торчат в караоке часами. Победителя просто невозможно определить.

      – Да сколько можно! – закричал Кейташи, вырвав у них пульт. Набрал какую-то песню, – Первый куплет поешь ты! – ткнул он пальцем в Фукуду-сан, – Второй-ты! – указал на Хэруки, – Припев и третий куплет поете вместе!

      Девушки согласились. Хэруки взяла свободный микрофон. Начался проигрыш. «Junko – Yagami Bay City». Офигенно! Девичьи голоса органично дополняли друг друга, подруги выкладывались на полную. Автомат показал 100. Подруги дали друг другу пять.

      – Вот она мощь командной работы! – победно прокричал Кейташи, подняв кулаки к потолку.

      Внезапно все обратили взгляды на меня. Все это время я сидел и не отсвечивал, хрупая печеньками.

      – Одзава-сан, ты еще не пел, – укоризненно произнесла Фукуда-сан. Хэруки согласно кивнула:

      – Да, Иоши, это нечестно. Ну-ка держи! – протянула она мне микрофон.

      Выбора нет, да? Ладно, я и не рассчитывал молчать весь вечер. Песню присмотрел уже давно. К сожалению, каверы Хатсуне Мику на «Король и Шут» и «Гражданскую оборону» еще не изобрели, поэтому придется обойтись кое-чем постарше. Я взял микрофон, пультом выбрал нужную песню. Заиграл знакомый практически каждому жителю бывшего СССР проигрыш. Надпись на экране «Takiko Kato – Hyaku-man-bon no bara». «Миллион алых роз».

      Закрыв глаза, я с улыбкой слушал такой знакомый мотив. Открыл глаза, читая подсказки с телевизора, запел на японском. Меня хватило до первого припева. Пошло все к черту!

      – Миррион-миррион-миррион арых роз…

      Оставшуюся песню допел на русском, по памяти. Из-под закрытых век текли слезы. Родина, мы обязательно увидимся снова. Я не забыл тебя.

      Открыв глаза, увидел ошарашенные лица друзей. Спалился!

      – Иоши, это ты сейчас на русском пел? – спросила Хэруки.

      Я кивнул.

      – Ничего себе! А откуда ты его знаешь? – продолжила допрос она. И что ответить?

      – Русского я не знаю. Слышал когда-то по радио эту песню на русском в такси. Естественно, я не запомнил всех слов. Просто подбирал похожие на слова звуки, – развел я руками. Прокатит?

      – Вот оно что! Получилось здорово, Иоши. Я тронута. Песня звучала так, будто она идет от самого сердца! – похвалила меня Хэруки с довольной улыбкой,