Князь Фёдор. Русь и Орда. Роман Злотников

мимо! Конечно, при виде следующих к берегу пиратских судов более или менее расторопные скотоводы успевали отогнать от водопоя большую часть овечьих отар или конских табунов. Но часть животных удавалось подстрелить еще с реки – а на берегу повольникам оставалось лишь подобрать законную добычу…

      Вот такой разбойный промысел добычи продовольствия повольники практиковали и на обратной дороге в дни моей отключки и постепенного восстановления – причем с организованностью у моих пиратов также все в порядке. Это я о том, что привычные к длительным переходам ушкуйники не зажимают мясо внутри добывших его команд, а стараются сварить наваристую чорбу, этакий аналог шурпы, на как можно большее число едоков. Причем варят ее всю ночь, поддерживая огонь и доливая воду – даже речную, с учетом кипячения сойдет. Хотя ведь стараются использовать родниковую…

      Кроме того, под вечер имеющиеся сети-неводы, плетенные из нитей конопли, растягивают промеж судов так же, как это делали и мы на своих стругах. Причем стараются равномерно распределить неводы по всей колонне так, чтобы удалось выловить как можно больше рыбы…

      Накормить ей всех желающих, конечно, невозможно – в печеном на костре виде. Но вот если по нескольку тушек на котел, да хорошенько выварить их так, чтобы рыба разварилась до костей – то после, дав получившемуся бульону остыть, а костям осесть на дно котелка, варево уже можно аккуратно черпать. Словно в насмешку, рыбную похлебку именуют щербой в противовес мясной чорбе – и кормят ей по большей части освобожденных невольников. Но все одно ведь горячая еда! Получается, в день два приема пищи – концентрированный рыбный или мясной бульон на «заутрок» и захваченный нами в Тане сухпай на «вечерю», то есть вечернюю трапезу. Конечно, с учетом кратного увеличения числа едоков, в дороге все равно было голодновато… Но как-то протянули несколько дней пути, за время которых большая часть имеющихся легкораненых уверенно пошли на поправку (собственно, как и я, хотя приставка «легко» в моем случае не совсем справедлива). Ну, а немногие тяжелые в большинстве своем мирно отошли к Господу…

      А после – после я приказал причалить у ближайшего по пути казачьего городка.

      Глава 2

      Липень (июль) 1381 года от Рождества Христова. Казачий городок в среднем течении Дона

      – Браты казаки! Для меня было честью разделить с вами ратную стезю, сражаясь с фрязями и татарами. Мы взяли богатую добычу, освободили сотни христианских душ!

      Ну, судя по лицам слушающих меня людей, им про «добычу» как-то ближе… Сделав короткую паузу, я сменил ликующий тон на более серьезный, даже скорбный:

      – Но теперь между вами и погаными пролита кровь. Я знаю, что она лилась и ранее, во время замятни. А на Куликовом поле русичи и казаки плечом к плечу дрались с татарами Мамая! Но мы напали на Азак, когда всю Золотую орду уже подмял под себя хан Тохтамыш. И о том, что город разорили русичи и казаки, он если еще не знает, то уже очень скоро проведает!

      Собравшиеся