Наследие Иверийской династии. Господин Демиург. Нина Малкина

и ещё раз окинула взглядом зловещую бочку-палатку.

      – Ставлю сотню лирн на то, что ты заблуждалась на мой счёт! – он одёрнул жилет и неожиданно затоптался на месте от неуверенности, что действительно было не похоже на Ренуарда Батора. – Если ты против, мы уедем. Можем выпить где-нибудь в приличном месте или выйти в море под парусом. Или выпить под парусом, – он снова улыбнулся – открыто, просто, совсем по-детски. – Всё, что пожелаешь.

      – Надеюсь, в этом театре нет приспешников проклятого Ордена Крона? – улыбнулась я в ответ, всё ещё раздумывая над тем, стоит ли поддаваться любопытству.

      Господин Демиург говорил, что все женщины тщеславны. И любопытны – тоже. Весьма губительная черта характера, с помощью которой можно легко манипулировать человеком. Губительнее, пожалуй, только любовь.

      – О, это не театр, – Ренуард задрал голову к высокому шпилю посреди тента. – Это цирк. Настоящий тимберийский цирк, построенный ещё во времена Мелиры Великой. Страна механизмов славится цирковым искусством, а в соединении с их особой магией это становится фееричным зрелищем. Жаль, что мне не довелось увидеть его в деле – когда я родился, цирк был уже заброшен. Преторий запретил выступления, а часть декораций демонтировали. Но кое-что осталось. Сегодня мы станем участниками представления, – он шагнул ко мне, наклонился близко-близко и прошептал: – Итак, Юна Горст, ты со мной?

      – Ну конечно, – выдохнула я и кокетливо оттолкнула парня.

      Он пошатнулся, сделал вид, что убит, дурашливо поклонился. Потом снова подал мне руку, и я всё-таки выбралась под ласковые лучи весеннего солнца. Расправила многослойную юбку платья – летящий полупрозрачный шёлк светло-розового цвета, атласный пояс на талии, кружевной плотный лиф вместо корсета. Встряхнула тяжёлыми волосами, проверила бархотку на шее. Прихватила шляпку – на всякий случай.

      Жара ещё не пришла в Батор, но в послеполуденном воздухе уже ощущалась горячее тепло. За окружающими растениями явно никто не ухаживал – дикие пряные травы изредка перемежались редкими деревцами орешника и оливы. На горизонте виднелись одинокие домики.

      Ренуард подал мне локоть, и я охотно на него оперлась. Вместе мы направились к входу по плохо протоптанной тропинке – туфли тут же утонули в траве, юбка зацепилась за торчащие стебли, но я не позволила себе жаловаться.

      – Твой Лэрион просто восхитителен! – взмахнула я свободной рукой, имитируя восторг. – Никогда не видела ничего стремительнее. Ты был прав, когда говорил, что он способен разогнать тоску.

      – Ну правда же, он хорош? – вроде бы искренне обрадовался Ренуард. – Первый в Квертинде дилижанс, работающий на спирте. Говорят, в Тимберии такие давно вытеснили паровые экипажи. Но и это ещё не предел: наука там развивается быстрее, чем мы можем себе представить. Я почти каждый вечер встречаю корабль из страны механизмов в порту Ирба и узнаю новости из уст самих тимберийцев. У них ужасный акцент, и они едва ли сносно говорят по-квертиндски, так что я сам начал