На перекрестке мысли: введение в системомыследеятельностный подход. Георгий Щедровицкий

Это – рефлексия, поток сознания, и он это фиксирует. Есть даже такая идеология, что у художников, киношников, психологов и еще у кого-то так и должно быть: они не должны рассуждать, если хотят быть психологами или художниками. Они должны – «как увидел, так и говорю». Есть и такие точки зрения. Говорят: «художественное мышление»…

      – Мышление отличается от рефлексии тем, что у него свои законы?

      Не законы, а средства и нормы.

      – Это не означает, что оно не может подчиняться тем деятельностям, которые у вас здесь обозначены?

      Оно не может подчиняться. Оно существует само по себе. Причем я бы добавил: оно имеет язык, оно имеет свою операционализацию в разных формах, оно имеет свое идеальное содержание, которое принципиально отличается от рефлексивного содержания. И в этом смысле у мышления иное содержание, нежели у рефлексии.

      Теперь давайте взглянем – рефлексивно, со стороны – на то, что я делаю.

      Итак, у меня есть эти мои, мною отрефлектированные содержания, удерживаемые моим сознанием только за счет рефлексии. Когда мы спрашиваем: как человеку дана его деятельность – прошлая, будущая?.. Она ему дана прежде всего в рефлексии. Даже простейшие деятельности, вроде умывания и чистки зубов, тоже сначала определяются рефлексивно. Потом рефлексия свертывается, по-видимому, уходит в подсознательное, удерживается там как таковая. Это и есть особая форма материализации наших действий. Если же деятельность сложная, это творческая деятельность, то она удерживается достаточно развернутой и особым образом организованной рефлексией.

      Но для того чтобы организовать коммуникацию по поводу рефлексии, мы должны переводить [эти отрефлектированные содержания] в мыслительные средства, то есть особым образом это означковывать, особым образом синтаксически строить, особым образом каждый раз интерпретировать и т. д. И при этом (о чем я буду говорить опять-таки дальше) мы пользуемся такой особой формой организации рефлексии, как понятия.

      Я утверждаю, что понятия есть единицы рефлексии и особая, специфическая форма мыслительной организации рефлексии. Не единственная, но я бы сказал, что на сегодня основная, может быть, даже единственная. Когда я, нечто рассказывая, описываю содержание моей рефлексии, схематизирую, описываю схемы, начинаю их интерпретировать так или иначе, я каждый раз рассуждаю, говорю, пользуясь понятиями. И при этом вы по поводу каждого понятия можете произвести соответствующие проблематизации.

      Скажем, я употребил важные для меня понятийные слова: «пространство рефлексии». Нарисовал какую-то схему. Слушающий меня, привыкший, что подобным же образом рисуются предметы либо машины деятельности, сразу задает мне кучу вопросов: а почему у вас здесь нет нормы, логики, правил и т. д.? И я начинаю объяснять, что у меня не понятие предмета, машины и т. д., а понятие пространства. И мне сразу задают вопрос: а что такое пространство? Что я тогда должен делать? А как я, собственно, могу ответить на этот вопрос? Тут фиксируется одна очень важная вещь… Я вынужден