Верните мне мою жизнь. Al Nest

уставилась на окровавленный клинок. Откуда он взялся, что происходит, чья это кровь? Миллион вопросов возникали вихрем в моей голове, меня мутило, я начала испытывать сильнейший страх, как загнанная хищником добыча, я знала, что впереди меня ждет смерть и знала, что изменить я ничего не могла.

      Шесть месяцев назад.

      Я наконец—то начала восстанавливаться после аварии, о которой я почти ничего не помню, но точно знаю, что я чудом осталась жива, об этом свидетельствовал шрам на моей спине, который тянулся от самой шеи до поясницы. По рассказам родителей, я не справилась с управлением в гололед и слетела с трассы, машину перевернуло четыре раза, а я сама вылетела через лобовое окно, зацепив телом штырь, который торчал из земли. Он то и оставил отметину на моем теле, которая вызывала у меня больше всего вопросов. Конечно, как человек, который потерял память, пролежал в коме две недели и большую часть времени чувствует только боль и онемение в конечностях, у меня было много вопросов, мне требовалось больше информации, чтобы хоть как-то сложить пазлы воедино, мне нужны ответы, получая которые я успокаивалась, но меня все равно не покидало ощущение, что вокруг меня все знают гораздо больше, чем говорят.

      Сейчас я прохожу курс реабилитации, после аварии прошло уже два месяца, мое тело начало функционировать, но большую часть времени я чувствую онемение кистей и пальцев, моя спина постоянно ноет, а сломанная нога полностью не разгибается, несмотря на то, что гипс снят и болевые ощущения стали минимальны, врачи говорят, что мне нужно время, но внутреннее чутье подсказывает, что у меня его нет. Я справляюсь с домашними делами, могу полностью ухаживать за собой, но трачу на это непростительно много времени. Иногда мне тяжело держать зубную щетку, я не всегда могу есть супы и прочие жидки блюда, потому что пальц ы плохо удерживают ложку и основная часть еды остается в тарелке или разливается на стол, вечерами мое тело ломит и от этого мне тяжело самостоятельно забираться в ванну, а за руль я не готова садиться не только из-за физических ограничений, осознание того, что я чуть ли не умерла в этой коробке с колесами, отбивает у меня какое-либо желание в нее забираться. Даже поездки в качестве пассажира даются мне морально тяжело, а если учитывать, что я практически не вылезаю из больницы и приезжаю сюда минимум два раза в неделю, можно понять, в каком стрессе находится мой организм, от чего в дополнение я согласилась пройти курс психотерапии, родители и мой врач уверены, что я не смогу справиться со всем навалившимися на меня в одиночку.

      Мама везет меня в больницу, всю дорогу я смотрю в окно и блокирую все свои навязчивые мысли, но как бы я не старалась, в голове постоянно возникает картина, как я лежу на земле – трава подомной окрашена моей кровью и я тяну руку к человеку, которого я не могу разглядеть, только силуэт, который стремительно ко мне приближается, я вытягиваю к нему руку и наступает темнота. Родители уверяют меня, что это был мой отец, в тот день мы ехали домой на разных машинах, я выехала с работы на 20 минут раньше, позже он добирался этой же дорогой из магазина, поэтому он и приехал на место аварии первым, увидев мою перевернутую машину, он сразу же рванул ко мне, отец застал меня в тот момент, когда я как раз старалась вытащить себя из кювета и ползла к дороге и якобы в этот момент я звала его, пока не отключилась.. Сейчас я думаю, что мое воображение играет со мной злую шутку, я уверена, что не видела отца в этот момент, я помню силуэт, но это был не он, потому что мой отец не имеет такого тела, он ниже, у него не настолько широкие плечи и неизвестный мне человек бежал слишком быстро и резво для папиного возраста, только спортсмены и люди, ведущие активный образ жизни в пятьдесят лет могут так передвигаться, мой отец был не из их числа, эта мысль была такой навязчивой и постоянно оставалась в моей голове..

      Из раздумий меня выдернул мамин голос.

      – Элэйн, ты в порядке? – спокойно спросила мама.

      – Что? – Я повернула голову в ее сторону.

      – Ты скоро оторвешь замок на своей куртке, опять вспоминаешь ту ночь? – мама покосилась на меня и поджала губы, она не была холодным человеком, но и материнской любовью не окружала меня так, как младшего брата, будто боялась сделать что-то не так. А возможно, дело в нашей разнице в возрасте с братом, Майкл младше меня на тринадцать лет, сейчас мама ему нужнее. Я до сих пор не могу привыкнуть, что у меня есть семья, сейчас я чувствую себя чужой, мне не о чем с ними поговорить, нечего вспомнить из прошлого и очередной пыткой стало, что наш семейный альбом потерялся год назад, во время нашего последнего переезда, так что у меня даже нет возможности посмотреть по фото, как строилась наша жизнь. В цифровом формате родители не любили хранить фотографии, а мой телефон бесследно исчез в день аварии, мы его так и не нашли, отец был очень расстроен, ведь по его словам, там было наше единственное фото.

      – Нет – соврала я – просто засмотрелась на город. Я знала, что она мне не поверила, но не могла ничего с этим поделать, кажется, на моем лице можно прочитать каждую мою мысль.

      – Понимаю, но мы почти приехали, поэтому я хочу тебя попросить, будь, пожалуйста, терпеливой. Мы все знаем, что ты пережила и тебе трудно, но Доктор Уиллс очень старается, он продумал всю программу для твоего восстановления,