Кирза и лира. Владислав Вишневский

и подпрыгнули в койках, мгновенно просыпаясь.

      – Здра! жела! товар! старш! лант! – как обвал, прогрохотало в казарме. Гаркнули, что надо. Хоть мы – зрители – чуть и не оглохли на своих койках, но все равно нам это очень понравилось. Здорово!

      – Р-рота, на-апр-ра-а-ву! – Солдаты резко повернулись, отбив сапогами ритм – бац, бац!

      – На выход, шаго-ом ма-арш!

      Рота, как войска на параде, грохнула сапогами – хрясь!.. хрясь!.. хрясь!.. хрясь!..

      – Р-рота, вольно! – махнул рукой офицер. Наверное, испугался, что придется пол менять. Громкое бацанье мгновенно исчезло, перейдя в ровные ритмичные шаги множества пар сапог. А затем, на лестничном марше, шаги вообще превратились в совсем дробные. Как камни в большой трубе… Чуть позже где-то внизу, глухо хлопнула дверь. Ушли.

      Всё стихло.

      В спальном помещении неожиданно гаснет верхний свет! Ага, это дежурный солдат выключил – молодец. Хорошо стало, приятно, ещё, значит, можно поспать. Но уснуть мы уже не можем. Находимся под сильным впечатлением увиденного. Собравшись на нескольких койках, шёпотом, бурно обсуждаем: построение, команды, оружие, снаряжение – всё увиденное. Нам всё очень понравилось. Всё очень здорово. Особенно автоматы… и как здоровались… и как отбивали шаг, и… Всё классно!

      – Слушай, ребя, айда в туалет? – кто-то вовремя вспоминает.

      – Точно! Надо слетать…

      – А где это, ты знаешь?

      – А щас вон у того, с повязкой, спросим. Эй, пацан, а где тут у вас туалет? – по-свойски так, простодушно спрашивает у дневального Гришка Мальцев.

      От такого неслыханного наглого обращения, у дневального аж челюсть отвисла – ну, наглецы, дня еще в армии не прожили, а уже борзеют. Кажется насмерть обиделся, даже уши потемнели. Покрутив головой, как от удара в лоб, отвечать или не отвечать, всё-таки глухо бросает сквозь зубы:

      – Не «пацан» я тебе, а товарищ солдат. И не «ты», а – «вы»! Ясно? – мы, как те суслики, там, на целине, я их живьём видел… ну, когда еще в Казахстане мы жили… вытянув шеи, и вытаращив глаза, замерли, слушая эту отповедь. Дневальный, повернув руку с повязкой в нашу сторону, продолжает внушительно. – Дневальный я, понятно? – и через паузу. – А туалет там, – показывает себе за спину, в коридор. – Там написано, если читать умеете, – и с угрозой добавляет, – а за «пацана» потом поговорим. – Обиженно отворачивается.

      Ни хрена себе, приехали! Нам только драки здесь в первый же день не хватало!

      – Ты чего, дневальный, это же шутка.

      – Мы же так просто, – пытаемся выправить ситуацию.

      – Мы же первый раз ещё, здесь, не знаем…

      – Извини нас, а, товарищ солдат-дневальный? – просим.

      – Ну ты, Гри-иха, и бал-лда, – шипим на Гришку. – Он же при исполнении…

      – Товарищ дневальный, – выкручивается Гришка голосом, как на пионерской линейке, – а в чем тут у вас в туалет ходят? Форму всю нужно одевать, и пилотку, да?

      Дневальный вроде слегка отходит, бурчит, не глядя в нашу сторону:

      – Можете