Славянская мечта. Артем Шампанский

» и «Кто дурак?». А как эти простые, отзывчивые люди переживают удачи и неудачи своих соседей!!! Только черствые, бессердечные циники, не разобравшись в эмоциях, сравнивают эти чувства либо с черной завистью, либо со злорадством. А эта эклектическая смесь наивности и хамства одновременно, как правило, ведет к крутым поворотам в общении из-за неожиданно расставленных акцентов, правда, к счастью, не у всех. А непрошибаемая уверенность в умственном превосходстве над всеми остальными! Пусть немного, чуть-чуть, но всё же уверены, что хитрее. Другими словами, просто Клондайк неповторимых образов и персонажей.

      Правда, иногда урбанизированные завистники обвиняют этих людей в излишней осторожности и медлительности. Жителям мегаполисов, по воле случая попадающим в небольшие города, зачастую кажется, что время здесь замедляет свой привычный ход, протекает утомительно медленно и скучно, причем все заторможено настолько, что раздражает суетливого гостя с первых минут пребывания в провинции. Вялые, медленные автомобили, двигающиеся по узеньким улочкам, неспешно переходящие дорогу пешеходы. Сотрудник Госавтоинспекции, остановивший иногороднее авто, медленно, почти сонно подходит к водителю и только после огромной паузы представляется, излагая суть причины остановки. Что-нибудь совершенно банальное вроде «оказание информационной помощи», или совсем простое – «проверка документов». Дальнейшие действия стража дорожного порядка выводят из себя даже самых терпеливых. Он долго рассматривает водительское удостоверение и техпаспорт автомобиля, шевеля губами, словно читает по слогам, как первоклассник, после этого переходит к процессу визуализации (представления водителем лица для осмотра) и идентификации (сравнительный анализ лица и фотографии). Удовлетворившись только с третьего раза, наконец, возвращает документы, но делает это медленно, как официант, подающий кушанья, в конце концов, отдает под козырек и еще долго желает счастливого пути. Бесконечно длинной кажется пауза между сигналами желтого и зеленого цвета светофора. И именно в этот короткий промежуток времени привыкшие к сумасшедшему ритму приезжие гости нервно подают звуковой сигнал клаксоном автомобиля стоящим спереди нерасторопным аборигенам. Впрочем, это не производит никакого впечатления на последних: те еще долго продолжают оставаться на месте, словно для начала движения им надо натянуть парус и поднять якорь!

      Даже сидящие на ветках воробьи чирикают как-то протяжно и вяло, совсем не так, как это делают их пернатые собратья в больших городах.

      Все это, конечно, отголоски подлых инсинуаций жалкой кучки чванливых столичных жителей, выдающих движение в автомобильной тянучке или стояние в автомобильной пробке за неистовый ритм жизни. Им не понять всю красоту и прелесть «пасторального рая», так часто воспеваемого поэтами, эту обитель добра и спокойствия. Только в таком месте могла произойти история, описанная ниже, с людьми, привыкшими легко доверять незнакомцам.

      В маленькое кафе со странным названием «Сахарница», где-то чуть после полудня, на летнюю террасу уверенно зашла компания из нескольких мужчин, на выражении лиц которых оставил след только что принятый в изрядной дозе алкоголь, но, как говорят в народе, «показалось мало». Хотя последние пару месяцев постоянные посетители частенько замечали их здесь в одно и тоже время абсолютно трезвыми. Ребята с суровыми лицами всегда заказывали чай и маленький тортик, не изменяя выражение лица, торжественно поедали торт, выпивали чай и исчезали… Пара крепких, высоких парней, по виду очень напоминавших мультяшных героев «Двое из ларца, одинаковых с лица», и чуть впереди невысокого роста кареглазый брюнет с рыскающим взглядом. Отсутствие свободных мест вовсе не смутило зашедших, они уверенно подошли к столику двух беседующих дамам среднего возраста.

      – Прошу прощения, – вежливо начал невысокий, – мне очень неприятно нарушать вашу идиллию, но не могли бы Вы разрешить нам с коллегами занять краешек Вашего стола в связи с наличием полного отсутствия свободных?

      После сказанного тут же, не дожидаясь ответа, расположился возле изумленных барышень, жестом руки предлагая своим товарищам сделать то же самое. Последние, ничтоже сумняшеся, тут же плюхнулись в свободные кресла.

      – Константин Сергеевич Станиславский, – негромко, но с определенной долей патетики, представил себя все тот же кареглазый брюнет, – мои коллеги Немирович и Данченко.

      Не называя имен по понятным причинам, он так же важно представил и своих спутников. Представившись именами известных театральных деятелей прошлого, молодой человек ожидал услышать что-то вроде: «О! кажется, я что-то слыхала о таких», но получил неожиданное продолжение.

      – Майя Плисецкая, – с легкой неприязнью заявила та, что оказалась ближе к «Станиславскому», потом, указав на соседку легким движением головы, представила и её: – Галина Уланова. Невежд, считающих себя слишком умными, не терпим с детства!

      Вышесказанное имело обратный эффект, вместо изумленных барышень удивление застыло на лице «Станиславского». Такую осведомленность в истории театра и балета он не ожидал встретить. Балет, видимо, имел место в жизни девушек, хоть и остался в далеком прошлом: отнюдь не толстушки, но просто тортики, мягко говоря, им были