Измена. Мне (не) нужен развод. Анастасия Княжева

о города, и ленивым движением плеч скидываю с себя белый шёлковый пеньюар.

      Тонкая блестящая ткань с тихим шелестом падает к моим каблукам – высоким и тонким, словно стилет, пронзающий плоть, в идеале – плоть мужа, но это всего лишь фантазии, – и я остаюсь в чёрных лоскутках кружева и дерзких чулках.

      Всё как обычно.

      Макар слишком влиятелен и богат, он может купить любого. Никто не говорит ему «нет», потому что таким, как мой муж, не отказывают. И мой новый любовник, к сожалению, – не исключение.

      За спиной слышится вздох восхищения, и я в отражении вижу, как незнакомец неспешно подходит ко мне. Он ещё немного растерян, но уже включился в нашу с мужем игру.

      Мужчина бережно откидывает со спины мои длинные каштановые пряди, едва задевая длинными пальцами чувствительные точки на шее, отчего по коже ползут мурашки, и ласково шепчет на ухо.

      – Где вы хотите этим заняться? Госпожа… – Он осекается, не зная, как ко мне обращаться.

      – Давайте обойдёмся без имени, – я немного к нему оборачиваюсь, вдыхая чувственный аромат его дорогого парфюма, и прикладываю белоснежную кружевную маску к лицу, которую до этого сжимала в руках.

      Бросаю косой взгляд на мужа.

      Ищу в некогда любимых глазах цвета стали хоть искру сомнения, сожаления, но вижу лишь жгучую стужу. И ненависть. Точно такую же, какую ощущаю сама.

      – Хорошо, – с мягкой улыбкой произносит мужчина, лаская жарким взглядом меня, и в его низком бархатном голосе проступают хриплые нотки. – Вы позволите? – он указывает кивком на маску.

      – Пожалуйста… – отвечаю небрежно.

      И незнакомец забирает кружевную маску из моих рук. Бережно, осторожно, словно касаясь фарфоровой куклы, он завязывает белоснежные тесемки у меня на затылке, зарываясь длинными пальцами в мои тёмные волосы. Провокационно-игриво, дразняще, пытаясь меня распалить этими с виду невинными прикосновениями.

      – Вот и всё, – выдыхает он хрипло.

      И его рука опускается. Будто дрогнув, падает к подбородку, задевая скулу ребром, и незнакомец притягивает моё лицо к себе. Как-то болезненно медленно проводит по ним большим пальцем. И смотрит так голодно, жадно, будто всю жизнь мечтал лишь о том, чтобы впиться в них поцелуем, почувствовать терпкий, дразнящий вкус.

      – Так где вы хотите этим заняться? – хрипло шепчет любовник, всё сильней распаляясь.

      – В кровати, – взбешённо бросает мой муж, стоя у письменного стола, и наливает себе в стакан коллекционный коньяк.

      – Для начала, – добавляю с издёвкой, оборачиваясь снова к Макару, и в моем голосе всё-таки проступают нотки уязвлённого самолюбия, горечи. – Одной кровати тебе будет мало, любимый? Ведь так? – бросаю я с вызовом, и в моём голосе слышится едва уловимая злость.

      Но я прикрываю её холодной улыбкой. Хотя изнутри меня просто бомбит. От Макара и ситуации в целом.

      – Конечно… – муж скрежещет зубами и делает глоток из стакана.

      Садится в чёрное кожаное кресло напротив нас. Демонстративно забрасывает ногу на ногу и расстёгивает свой дорогой чёрный пиджак, ослабляет узел галстука. Его плечи, лицо скрывает царящий в комнате полумрак, но я ощущаю тяжёлую, давящую энергетику хищника, идущую от Макара.

      – Как пожелаете… – хрипло произносит любовник и, продолжая играть с моими губами, начинает нежно целовать шею.

      Горячее дыхание опаляет кожу, и я понимаю, что в постели он очень хорош.

      Внизу живота растекается трепет волнения, порочного предвкушения…

      И тем не менее я смотрю остро, призывно на мужа, надеясь… не знаю на что.

      То ли на то, что Макар, мой Макар, который, когда-то любил меня до безумия и мог уничтожить любого мужчину за один пылкий взгляд в мою сторону, сейчас разозлится. Бросится на любовника с кулаками, оттащит его от меня и вышвырнет из пентхауса.

      То ли на то, что мой муж не сможет на это смотреть, остановит свою игру и уйдёт. Наконец сдастся. Признает своё поражение. И отпустит меня.

      А может – и от этого сердце сжимается, начинает лихорадочно биться, а внизу живота что-то сладко дрожит – наконец-то решит ко мне прикоснуться.

      Займёт место любовника и поцелует.

      Так, как прежде. Когда мы ещё любили друг друга.

      Жадно. Нетерпеливо.

      До дрожи в коленках.

      До хриплых сдавленных стонов, рвущихся из груди, и одурманенных разумов.

      Но муж молчит, глушит коньяк, сидя в чёрном кожаном кресле. И пристально смотрит.

      В серых глазах пылает ярость. А под ней тлеет боль.

      И я моргаю. Сбрасываю с себя наваждение. Избавляюсь от глупых мыслей. И, глядя мужу прямо в глаза, провожу языком по пальцу любовника, втягиваю его в рот, ритмично посасываю и улыбаюсь, надеясь причинить ещё большую боль Макару.

      Ту, что испытываю и сама.

      Отомстить за то, что он сделал со мной. В кого превратил!

      Ненавижу!

      Мужчина