Иллюзия выбора. Гурий Анисимов

светлые блики на поверхности воды, где каждое движение придает новые оттенки, поэзия предлагает нам множество трактовок и интерпретаций. Но что на самом деле мы выбираем, когда погружаемся в мир стихотворных строк? Когда мы погружаемся в мир иллюзий. Каждое стихотворение, как живописный холст, дарит возможность «увидеть» и «услышать» его по-разному. Мы можем воспринять каждую строку с последовательностью ритма и звучания, но, обретая собственное значение, распускаем паутину ассоциаций, основанных на наших переживаниях и эмоциональном фоне. Наши чувства, досуг и даже настроение того дня формируют выбор – темное или светлое восприятие. Однако легко ли нам осознать, что за этим «выбором» скрываются не только желания, но и предвзятости, накладывающиеся на текст?

      На первый взгляд, мы решаем, что именно запоминаем из прочитанного, какое значение придаем словам. Но в момент, когда строчки отпускали нас в свою бесконечную пропасть, мы могли стать пленниками собственных ожиданий и стереотипов. Стихотворение наполняет смыслом наши эмоции, а мы, в свою очередь, помещаем в него переживания, которые могли бы никогда не озвучить. Черпая вдохновение из пережитого, мы подчас не замечаем, как авторский замысел ускользает, затмеваемый нашими ассоциациями.

      Таким образом, выбора нет, потому что поэзия становится взаимодействием авторского голоса и читательского восприятия, где каждый выбирает не самостоятельно, а по заданным шаблонам обыденной жизни, культурных кодов, личных историй. Именно эта тонкая нить между строками и нашими внутренними монологами создает иллюзию разнообразия. Чем больше мы читаем, тем глубже погружаемся в предлагаемые топосы, и тем легче теряем осознание свободы выбора в интерпретации. (Гурий Анисимов)

      Земли исподнее желанье

      Этюды редких встреч похожи

      На милости из царских рук,

      Но горечь будущих разлук

      Под холод улицы низложит

      С престола чувство, мути множа,

      Под стать капризам ноября,

      Томленья на себя беря,

      Где очевидность сердце гложет.

      Земли исподнее желанье,

      Сто тысяч лет всё об одном:

      Полет, усталость встреч, надлом

      Под всепогоднее ворчанье.

      Иллюзий выбора приложит

      Сиянье глаз в канун зимы

      И будто вновь даёт взаймы

      Надежду, трепет растревожив.

      Не пропадай

      Не пропадай на сменах дней,

      Не отрицай ту очевидность,

      Что пресыщает ненасытность,

      Сведёт на нет и бьёт больней.

      Что в чувствах изморозь стыда-

      Присыпкой, облегчает раны,

      Тоска без ласки кошкой драной

      Об ноги трётся неспроста.

      От скуки холодно, темно,

      Груз ожиданий неподъёмный.

      На шаг вокруг знакомо, стрёмно,

      Жизнь тает в глупостях смешно!

      Давай забудемся на миг

      Давай забудемся на миг,

      Заслуги за бортом оставим,

      Баркас плывущий в даль отправим,

      Навесим солнца яркий диск

      На ясном небе в той стране,

      Где мы виновны без вины.

      Присядем молча визави

      За узкий круг непониманий,

      Лицо открыв в рассвет туманный,

      Когда в нас меньше лжи в крови.

      Пусть раннесть в нас заговорит

      И обласкает, и простит.

      В тебе бурлит иное время,

      Оттуда ты, куда я старый

      Приду, возможно, уже скоро.

      Что есть судьба? Для многих -имя

      В забытой временем тетради,

      Где тень от истины наградой.

      В тебе всё – глазу совершенство.

      Природа красок не жалея,

      Земное в неземном сумела

      Создать, где таинство в главенстве.

      И вот баркас, и путь к надежде

      Проложен… глупостью, как прежде.

      Осень сутей

      Власть суеты усталых городов,

      Пришибленных от времени селений,

      Бесчисленная смена поколений

      Не добавляет мудрости богов.

      Приход-уход, отравленный вопрос:

      К чему? Зачем? Безмолвие не пишет

      За гранью, где бескрайное не дышит,

      Оставив на нетленность лишь запрос.

      Замкнется круг, пришлЕц перед тобой

      Иль тот, кто будет спаянным по крови,

      Под страх той пустоты во взглядах вдовьих,

      Когда