Левая рука тьмы (сборник). Урсула Ле Гуин

пережевывая свое позорное поражение, Роканнон мчался в сторону замка Бренья. Больше ему некуда было идти. Больше он уже не удивлялся тому, почему Лига так медлит с ударом. Они вообще не станут наносить удар. Они решили, что это просто ловушка, обман, или же, что вполне возможно, он просто забыл координаты Кергелена; в конце концов, одна неверно набранная цифра – и его послание полетело в пустоту. И ради этого погибли Рахо, Иот, Могиен? Ради посланного в никуда сообщения? А он останется здесь, в вечной ссылке, бесполезный, беспомощный, чужой…

      В конце концов, это-то как раз не важно. Он – всего лишь одиночка. Судьба одного-единственного человека не имеет значения…

      «А что же тогда имеет?»

      Невыносимо было вновь вспоминать это! Он еще раз оглянулся – просто чтобы не видеть маячившего перед ним лица Могиена – и с криком прикрыл изуродованной рукой глаза: ярчайший свет высоченным столбом вспыхнул вдруг на равнине у него за спиной.

      В вое и яростных порывах поднявшегося вслед за тем ветра перепуганный Крылатый бросился было вперед, потом резко пошел вниз и рухнул на землю. Роканнон выскочил из седла и бросился рядом с ним, закрыв голову руками. Но от одного он не мог защитить себя – нет, не от этого света, а от тьмы, что ослепила вдруг его душу, принеся ему единовременное ощущение гибели тысяч людей. Смерть, смерть, смерть – всюду смерть, и все это сразу же болью отдалось в его собственном теле и душе. А потом настала тишина.

      Роканнон поднял голову и прислушался. И услышал ее, эту тишину.

      Эпилог

      На закате достигнув замка Бренья, Роканнон спустился на двор, слез с Крылатого и остановился с ним рядом – усталый седой человек с опущенной головой. Все светловолосые обитатели замка моментально собрались вокруг него и стали спрашивать, что это за громадный пожар случился на юге и правда ли то, что рассказывают: будто все пришельцы разом погибли. Странно было видеть их – только что собравшихся вокруг него, но уже знающих то, что и сам он только что узнал. Он поискал глазами Гейн. Увидев ее лицо, он обрел наконец дар речи и сказал, запинаясь:

      – То место, где жили враги, уничтожено полностью. Сюда они больше не вернутся. Правитель вашего замка Ганинг отомщен. Как и правитель замка Халлан – мой друг Могиен. И все твои братья, Яхан; и жители деревни Кьо; и мои друзья. Все враги теперь мертвы.

      Люди расступились перед ним, и он вошел в замок один.

      Вечером, через несколько дней после этих событий, ясным голубым вечером, наступившим после грозовых дождей, Роканнон прогуливался с Гейн по мокрой еще террасе, и она спросила его, уедет ли он из замка Бренья. Он долгое время молчал. Потом заговорил:

      – Не знаю. Яхан, по-моему, хотел бы вернуться на север, в Халлан. Здесь есть несколько человек, которые с удовольствием отправились бы в подобное путешествие с ним вместе. А Хозяйка замка Халлан ждет известий о своем сыне… Но Халлан – не дом мне. У меня вообще нет дома в этом мире. Я не принадлежу ему.

      Она