На чёрных крыльях феникс. Дэри Айронин

цвета конопляную чхиму, кое-как завязала ленту-откорым на чогори и поправила белый воротник-тонжон. Он всегда должен быть чистым, иначе другие легко заметят, что с тобой что-то не так. Кстати, голубая юбка, если я не ошибаюсь (это не мои знания), означает, что у женщины есть хотя бы один сын. Я быстренько переделала причёску на пучок. Он, может, получился некрасивым и не совсем аккуратным, но в моём нынешнем виде небрежность не так принципиальна. Свою одежду, а также норигэ (явно недешёвое), кольца и украшения с головы я аккуратно сложила и оставила на корзинке за домом, в оплату. Там же я нашла соломенную шляпу и прихватила её. Выбравшись снова на улицу, я через боль в ноге постепенно приходила в себя.

      Чёртова игра! Плевать на сюжет. Моя цель – дожить до конца событий. Сколько длилась вся сюжетная линия? Примерно год? Даже меньше. Тогда я просто отсижусь где-нибудь, Ки Монкут совершит своё злодейское колдовство, превратится там в токкеби или в кого, игра закончится, и я вернусь домой в свои прекрасные ленивые и безопасные будни. Но сейчас мне надо как-то выбраться из города. Сначала доберусь до оставленных в кибитке вещей, а потом… помнится, скоро должен начаться квест со спасением Минхо из тюрьмы. Но ведь его можно было не брать. Так и поступлю. Я просто попробую сбежать. Минхо выберется сам, я уверена. Он из тех, кого даже за десять дней тигр не сможет загрызть (о, это выражение само всплыло у меня в голове!).

      Фу, какая мерзкая улица. От вони в воздухе до грязи под ногами. Мимо пробежала крыса, и меня передёрнуло от омерзения. Надо поскорее выйти отсюда. Какой-то пьяница, заметив меня, дёрнулся, но лишь только свалился на землю, пробурчав что-то невнятное. Точно надо выбираться и поскорее, кто знает, что тут вообще может произойти. Прикрывая лицо шляпой, я вышла на более людную улицу. Пытаясь примерно прикинуть, как я бежала от постоялого двора, я пыталась выверить направление. Иногда приходилось резко заворачивать, чтобы спрятаться от искавших меня стражей. Наконец я стала узнавать район. Крепко сжав челюсти, я прошла через площадь и вышла к кибитке театралов. По сценарию этот наш саджанним крутился на улице. Я прошла мимо, но он всё равно меня нагнал, когда я уже схватила свой заранее упакованный мешок.

      – С ума сошла? – прошипел он. – Хочешь беду на нашу семью накликать? Знаешь, какие о тебе слухи ходят? Ты убила помощника Ли Борома.

      – Я заберу вещи и уйду, – холодно ответила я.

      Не мешкая, старик достал увесистый мешок с монетами и всучил его мне. Честно говоря, меня это удивило. Когда я проходила игру, эта сцена показалась мне однозначной. Руководитель театра сердился на Суа, беспокоясь лишь о собственной шкуре, а она умоляла названного отца не выгонять её. Я точно определила, что этот саджанним – типичный жадный делец, но, кажется, у него были какие-то чувства к Суа. В конце концов, почему он крутился у кибитки, будто кого-то высматривал? Почему он не сдал Суа сразу же, а отдал ей немалые деньги, когда мог просто выгнать? Я ничего не просила, но он…

      – Я