Некромант против тьмы. Владимир Ярцев

мужиков, поставлю его вместо ворот, – говорю я, определившись с лешаком, и приказываю ему собрать выпавшие из рук мечи.

      – Да какая ж с него защита?! Он же биться… Ну вообще… Да не умеет же он, – путанно возражает Прохор.

      – А кто про это знает?

      Прохор на миг задумывается, а затем согласно махает рукой и идёт разъяснять деревенским, что их новый глава нашёл способ их защитить. Ну, я надеюсь, что в его исполнении это прозвучит именно так.

      – Пошли, – зову я Лейлу и тоже иду к деревне. – Пора осмотреть мои новые владения.

      На том месте, где раньше были ворота, мы притормаживаем. Лешак занимает эффектную позу: разворачивается лицом к холмам, поднимает руки, вооружённые мечами, и застывает.

      А я тайком лишаю его поддержки Силой. Мне нужнее. Теперь лешак – истукан, и ничего более.

      Но кто об этом знает?

      Осталось разобраться с костяными пауками. Создания они маломощные, поэтому до сих пор на ногах. Моих Сил, влитых в них при поднятии, хватает «костяшкам» на то, чтобы держаться и даже двигаться.

      Недолго думая, размещаю их позади лешака в виде арьергарда. И тоже отключаю от Источника. Нечего остатки Сил разбазаривать.

      Лешак в окружении «костяшек» выглядит очень эффектно! Всё-таки жалко, что боец из него никакущий.

      Довольно потираю руки, оглядывая новую «защиту» деревни, и нахожу взглядом Прохора.

      – Веди меня в мой дом главы! – приказываю я. – Устал с дороги. Отдохнуть хочу.

      «…И набраться сил», – добавил бы я, но сдерживаюсь. Нутром чую, что не тот человек Прохор, перед которым можно светить недостатками и к утру целым остаться.

      Не говоря ни слова против, Прохор отдаёт последние распоряжения мужикам и ведёт меня в деревню. А я внимательно осматриваюсь.

      Улицы здесь широкие. Перед каждым домом дворик, огороженный невысоким забором, а хозяйственные постройки находятся позади, как и огороды.

      Вскоре становятся заметны первые признаки обычной деревушки, а не военной крепости, встречающей случайных путников стрелами и мечами. По кустам снуют кошки, с дальних дворов слышится петушиная перекличка, под ближайшим забором заливисто лает пёс. Но кое-кого я не вижу до сих пор.

      – И вот Фёдор Долгоногий пришёл в эти места. И так ему тут понравилось, что он решил заложить тут деревню. И назвали её…

      – Погоди, погоди, – останавливаю я пространный рассказ Прохора о том, когда и кем была основана их деревенька. – А где ваши женщины и дети? Я пока что только лучниц видел, да мелкого парнишку у ворот.

      – У каких ещё ворот? – с ехидцей уточняет Прохор.

      – У тех, которые я уничтожил, – спокойно отвечаю я.

      С самого начала общения с бывшим главой Молотни, я понял, что этого он мне не простит. Ни того, что ворота снёс, ни того, что его место занял. А уж про то, что я нечисть тёмная, всю жизнь мне припоминать будет.

      Я мысленно переношу пункт «восстановить ворота» почти на самый верх списка неотложных дел. А Прохор уже готов начать очередную длинную тираду