Страсти оперной дивы. Марина Серова

сегодняшнего дня.

      Изольда, которая давно уже посматривала на меня с нескрываемым интересом, слегка улыбнулась и, видимо, следуя неопровержимой женской логике, обратилась не ко мне.

      – Вот видишь, Толик, – проговорила она в сторону крупного мужчины с тяжеловесным квадратным подбородком. – Видишь, я была права. Телохранитель – это… это всегда пригодится.

      В ответ Толик пробубнил что-то не очень внятное, из чего нельзя было догадаться, согласен он или нет.

      Но в целом лица присутствующих имели выражения, вполне соответствующие моменту. Восхищение и изумление – вот два чувства, главенствующие после этого напряженного марш-броска.

      – Что ж, господа, думаю, теперь мы сможем спокойно поговорить о делах, – произнес Иосиф Вениаминович, когда лимузин, выбравшись, наконец, с перрона, прибавил газу и заколесил по городским улицам. – Думаю, для начала необходимо познакомить тех, кто еще не знаком. Евгения, вы новичок в нашей компании, так что позвольте вам представить – Анатолий Земелин – продюсер нашей звезды, человек, решающий все самые важные вопросы.

      Продюсер слегка кивнул и отсутствующим взглядом уставился в окно.

      – Максим Чаркин, – продолжал Иосиф, указывая на довольно молодого мужчину с оригинальной стрижкой и в костюме, претендующем на экстравагантность. – Директор. Человек, решающий организационные вопросы. Все, что касается обеспечения безопасности, вы можете обсуждать непосредственно с ним. Остальной состав, музыканты, обслуга и технические специалисты, прибывает вместе с аппаратурой вечерним поездом. Потом у нас запланирован небольшой банкет… так сказать, приветственный…

      Говоря это, Рацкевич изобразил подобострастную улыбку и повернулся в сторону двух мужчин в официальных галстуках, уже оправившихся от испуга, испытанного ими в толпе фанатов.

      – Уважаемая администрация города, приветствуя свою землячку, оказала, так сказать, честь…

      Мужчины в галстуках кисло улыбнулись.

      – Ну это – вечером, – резюмировал Рацкевич. – А сейчас все мы немного устали, переволновались… гости наши утомлены долгой дорогой. Поэтому сейчас – небольшой перерыв и отдых. Толик, репетиция завтра в десять, я смогу освободить сцену часа на четыре. Больше возможностей потренироваться не будет, так что сориентируй там своих, чтобы не слонялись, как сонные мухи, а работали четко и, если что не так, говорили сразу. Чтобы не было потом… накладок. Ну что ж, вот уже и наша гости… черт! Как они узнали?!

      Лимузин приближался к подъезду уже знакомой мне гостиницы, и сквозь тонированные стекла я видела, что, для того чтобы прорваться внутрь, нам предстоит преодолеть почти такой же кордон, как и на перроне.

      – Евгения… – снова растерянно и испуганно посмотрел на меня Иосиф. – Вся надежда только на вас.

      – Не стоит волноваться. – Я одарила присутствующих блистательной улыбкой,