Блуждающая душа. Наталья Александровна Цикоза

полной грудью не получается, и двинуться нельзя. А под ногами не чувствуется опоры. В общем кажется застряла.

      Как я попала сюда? Попыталась, напрячь память, и с ужасом поняла, что ничего не помню. То есть абсолютно ничего. Кто я, где я, даже имени своего. От напряжения зашумело в ушах, затошнило, а затылок очередной раз за пульсировал вспышками боли. Открыла рот и попыталась позвать на помощь. Из горла вырвался стон и нечто похожее на жалобное мычание. Подвигала кистями рук, попыталась ощупать онемевшими от долгого нахождения в неестественном положении пальцами стены колодца. Не сразу, но всё же почувствовала камень холодный, шершавый, но обработанный, значит дело рук человеческих. Пошевелила единственное, чем можно было шевелить кроме кистей рук и ступней ног – языком. Создалось впечатление что им я вообще никогда не пользовалась. Стало, по-настоящему, страшно, ведь даже позвать, кого ни будь на помощь я не смогу. Попыталась, опершись о стенки колодца подтянуться, бесполезно. Была ли причина в том, что для этого движения надо задействовать плечи, сейчас плотно зажатые каменными тисками, или в том, что просто не чувствовала мышц не знаю. Некоторое время безуспешно пыталась сдвинуть тело, хоть на миллиметр, всё было напрасно. Стены держали крепко.

      Принялась двигать языком. Провела им по внутренней стороне щёк, по верхним и нижним зубам. Свернула в трубочку, как учат маленьких детей логопеды, повторила несколько раз, и поняла, что неимоверно устала. Зато мои труды были вознаграждены, следующие звуки, которые удалось извлечь из непослушного рта более-менее походили на слово. Ещё несколько минут я вновь и вновь повторяла: «помогите», стараясь не обращать внимания, на пульсацию в затылке. Видимо зря. В конце концов, очередная вспышка боли отправила меня в темноту забытья. Очнулась в том же положении, почти ничего не изменилось, только язык болел как будто скороговорку повторяла не меньше сотни раз. Я вновь поворочала языком и неимоверно растягивая звуки выдавила из себя: «по-мо-ги-те». Получилось!

      Окрылённая удачей набрала в грудь воздуха, столько сколько позволял тесный колодец и закричала. Крика не получилось, вернее он получился совсем не громким и хриплым. Но всё же это была хоть и маленькая, но победа. Я кричала, уже понимая, что меня никто не слышит. Вокруг царила мёртвая тишина, только нарастающий гул в моей собственной голове да пульсирующая боль в затылке. Я уже потеряла счёт времени, несколько раз проваливалась в темноту, выныривала из неё и снова кричала. Очнувшись очередной раз, почувствовала, как щиплет глаза от осознания бесполезности моих усилий. Вообще то я не рёва, но понимание своей страшной участи заставило всхлипнуть и почувствовать, как обжигая щёки потекли бессильные слёзы. Дав себе несколько минут выплакаться, привела мысли в порядок. Принялась обдумывать своё незавидное положение, в голове возникла мудрёная фраза: «Из каждой безвыходной ситуации существует как минимум пять выходов». Какие выходы есть сейчас у меня? Один я испробовала – кричать, не работает. Другой расслабиться и помереть тихо не напрягаясь, н-да, не хотелось бы. Третий – поднапрячься и всё-таки выбраться, цепляясь… это вряд ли, тела совсем не чувствую. Четвёртый… на этом я застряла и ушибленная голова, видимо, не выдержав напряженной мыслительной деятельности, снова погрузила меня в темноту. Когда очнулась, и собралась уже было продолжить искать выход, до моего слуха донёсся какой-то звук. То, что это могут быть крысы в тот момент даже не подумала. Я, что было сил закричала, и разумеется, снова потеряла сознание.

      Сознание вернулось от резкой боли в плечевых суставах, видимо мои руки, наконец, опустили. По щекам тихонько хлопали. Казалось, болела каждая клеточка многострадального тела. Язык отказался двигаться, и я застонала. Где-то над головой раздался облегчённый выдох:

      – Слава Матери Всеблагой, – мужской хрипловатый голос.

      Я сделала усилие и открыла глаза, только своего спасителя разглядеть не успела. Меня уже подняли на руки, и куда-то несли по тёмному каменному коридору. Над головой мужчины висел едва святившийся шарик, величиной с мячик для тенниса. Он двигался как привязанный и время от времени в его неярком свете были видны серые стены, в некоторых местах покрытые чёрной плесенью. Святящийся шарик… хм, может это свет от фонарика, тогда как то неправильно я его вижу. Странно это всё, но пусть его, сейчас главное я не буду медленно умирать в тесном каменном колодце, зажатая холодным безразличным камнем.

      Мужчина шел вперёд, уверенным шагом. Снизу я не могла рассмотреть лицо, жаль, но надеюсь, у меня будет возможность поблагодарить его. Закрыла глаза, сейчас было всё равно, что меня ждёт, главное я жива, а остальное… посмотрим.

      – Госпожа! Капитан, она жива? – резкий женский вскрик отозвался в затылке очередной болезненной вспышкой и заставил поморщиться, – капитан, где вы нашли её?

      – В, заброшенной части левого крыла, в сливном колодце. Ума не приложу, как она сумела дойти туда, да ещё и провалиться, – мужчина продолжал идти, лишь слегка замедлив шаг.

      – В, заброшенной части? – задумчиво переспросила девушка, – но это невозможно. Капитан, вы же сами видели, госпожа и со мной-то уставала очень быстро, когда мы ходили по коридору около комнаты. Она не могла самостоятельно уйти