Невыживший (сборник). Александр Варго

я медленного танца под робкий шепот «Ты мне очень нравишься» ее сердечко выстукивало отчаянную дробь, остались в далеком прошлом.

      Она ласково провела по заметно округлившемуся животу ладонью.

      – Моя милая малышка, – прошептала она.

      Женщина припарковала кремовый «Форд Мондео» возле гаража и, заметив свет в окне, улыбнулась – значит, Виктор дома. Она снова погладила живот.

      – Ты будешь самой счастливой на свете.

      Несмотря на то что ни она, ни супруг открыто не признавались в своих тайных мыслях, каждый из них мечтал о девочке. И сегодняшнее УЗИ это подтвердило.

      Настя нажала на клаксон и вышла из машины. С наслаждением вдохнула грудью свежий морозный воздух.

      «Я назову тебя Катей», – внезапно подумала она, глядя на кружащийся хоровод снежинок. Попадая в ярко-желтый свет уличного фонаря, они вспыхивали и серебристо искрились, словно крошечные хрусталики, которые горсть за горстью невидимый волшебник неспешно бросал в небо.

      – Да, ты будешь Катей, – вслух произнесла Настя. На мгновение перед ее распахнутыми глазами материализовалось лицо сестры, и она едва слышно вздохнула, непроизвольно отступив назад. Секунда – и видение преобразилось в нечеткое серое пятно, тут же растворившись в ледяном воздухе.

      Она увидела в окне мужа, который улыбался и махал ей рукой. Улыбнувшись в ответ, вошла в дом.

      – Судя по всему, у тебя хорошие новости, – заметил Виктор, помогая жене снять шубку.

      С осторожностью, граничащей с благоговением, он дотронулся пальцами до живота Насти. Их взгляды встретились, и Виктор неожиданно смутился.

      – Девочка? – с надеждой спросил он и после того, как Настя кивнула, заключил ее в объятия.

      – Я так и знал… Моя дорогая… Люблю тебя, – жарко шептал он, вдыхая запах волос супруги. – Люблю вас обеих… Мои любимые женщины… Мы…

      Он запнулся, когда неожиданно пискнул мобильник жены.

      – Ты хотел сказать, что мы будем счастливы? – засмеялась Настя.

      – Это эсэмэс? Кто это? – насупился муж.

      – Я не знаю. Во время УЗИ я выключала телефон, это пропущенный вызов, – пояснила она.

      Телефон снова затренькал, извещая о пропущенном звонке. Потом еще раз.

      – О Господи, – пробормотала Настя, щелкая клавишами.

      – Кто это? – поинтересовался Виктор, в его интонации сквозили нотки ревности.

      – Отец, – коротко бросила она, и ее лицо приняло каменное выражение. Виктор понятливо кивнул.

      – Я разогрею ужин, – сказал он, видя, что супруга намеревается сделать ответный звонок. Виктор не желал быть свидетелем этого разговора, поскольку хорошо знал, что отношения Насти с Антоном Сергеевичем Журавлевым, ее родителем, оставляли желать лучшего. Если быть честным до конца, то их попросту не было, этих отношений. Настя звонила отцу раз в год – поздравить его с днем рождения, вот, собственно, и все. Она мало говорила о нем, и все, что Виктор знал о своем тесте, укладывалось в одно предложение: безработный спивающийся неврастеник, по вине которого Настя в детстве потеряла сестру.

      Интересно, что нужно этому старику на этот раз?

      Настя с колотящимся сердцем вслушивалась в тянущиеся монотонные гудки, каждый следующий казался ей длиннее предыдущего, словно растягивающиеся нити жевательной резинки.

      И в тот момент, когда она уже была готова сбросить вызов, в трубке сквозь помехи донесся знакомый до боли хриплый голос:

      – Дочка?

      – Привет, папа.

      – Привет, – обрадовались на том конце провода. – А я тебе звонил, Настеныш, – торопливо добавил Антон Сергеевич.

      – Я знаю, – спокойно ответила женщина. – Что-то случилось?

      – Случилось? Да нет… а в общем… – сбивчиво заговорил отец. – Мы ведь столько лет не виделись… Ты к нам, случаем, не собираешься?

      – Нет.

      Отец умолк, и несколько секунд было слышно лишь его тяжелое шумное дыхание.

      – Новый год скоро, – неуверенно произнес он после неловкой паузы.

      – Я помню, – усмехнулась Настя. – Ты меня в гости зовешь?

      – Ну…

      Антон Сергеевич закашлялся, и дочь терпеливо ждала, когда отец снова сможет говорить.

      – Ты так и не бросил курить? – осведомилась она после того, как кашель утих.

      – У меня рак, – выдавил мужчина. – Рак печени. Сегодня был у врачей… Анализы показали вторую стадию.

      Настя переменилась в лице.

      – Почему ты не звонил раньше?

      – Что бы это изменило? – вяло отозвался Антон Сергеевич. – Ты забрала бы меня к себе? Кому нужен старый дырявый мешок с дерьмом?

      – Прекрати, – оборвала его Настя. – Не пытайся вызвать у меня чувство жалости.

      – Ты изменилась, – запыхтел отец, и даже сквозь помехи за тысячи километров она почувствовала горечь в его голосе. – Когда уехала от нас… А я… я ничем