Инна. История ужасов. Книга вторая. Кир Николаевич Неизвестный

что я сумасшедшая! Доктор, а я не такая! Поймите, если этого не сделать, погибнут люди!

      – Хорошо, я помогу вам. – Доктор, в белоснежном халате стоял у окна, и почти сливался с солнечным светом, потому фигура и лицо расплывались. Но вот его фигура уже не просвечивает, набирает черного, непрозрачного цвета, сутулится уродливым горбом, одежда трещит и рвется, обнажая острые иглы, росшие на уродливом горбу. А кожа его, вовсе не кожа, а будто черные металлические полосы, плотно соединенные на позвоночнике, и расходящиеся на груди, имитируют своими движениями дыхание. И лицо.... Это уже не человек, кожа его черна, будто сгоревшая, а вместо приветливой улыбки, ужасная маска страха и непереносимой боли, и желания смерти. – Хорошо, я помогу вам. – Повторяет монстр слова доктора. – Но и вы помогите мне. Отдайте свою жизнь!

      Как настанет Страшный суд,

      Никого уж не спасут

      Воздыханья да молитвы.

      Видишь, демоны глядят, —

      Ждёт расправы весь их ад,

      Словно волки – лютой битвы.

      Быть и вам у них в когтях…

      Инна проснулась от того, что кричала. Липкий противный пот заливал глаза, а сердце грозило выпрыгнуть из груди. В её голове все еще звучал набатом стих испугавшего её монстра, успевший буквально в догонку втиснуть в просыпающееся сознание.

      – Кошмар! – В испуге воскликнула она. – Это всего лишь кошмар! – Она спрятала лицо в ладони, разрыдалась. Последнее время кошмары стали сниться чаще, и это её начало беспокоить. К доктору девушка не хотела идти, справедливо опасаясь, что ради того, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, доктора захотят заглянуть под черепную коробку. Советская медицина хоть и была передовой, но не все еще могла, а её кошмары как раз были из той области, в которой врачебная наука хромала, причем на обе ноги.

      – Снова кошмары. – В комнату вошел Федор. Он, в последнее время, буквально стал тем лучиком света, за которым она тянулась, а может быть он сам, стал ненавязчивым локомотивом, что тащил её, словно вагон, груженный железобетонными проблемами обратно в жизнь.

      – Да. – Она растерла лицо ладонями, призывая обильный кровоток к коже и пряча недавние слезы бессилия, заставляя выступить алый багрянец. – Ничего, скоро кончиться сессия и все само собой пройдет.

      – Да, это нервы. – Согласно кивнул Федя. – И накручиваешь себя с этими экзаменами.

      – Ничего и не накручиваю. – Обиженно надула она губы. Хотя прекрасно знала, что её маниакальное стремление к высоким оценкам всегда влияло на её настроение, самочувствие и в целом на восприятие жизни. И очень часто плохое настроение являлось причиной ссор со знакомыми и друзьями, чего не скажешь о хорошем. В хорошем настроении она была готова простить всем, кого случайно или намеренно обидела, находясь в плохом. Да, она всегда была эгоцентричной сволочью, что не мешало ей пользоваться успехом у мужчин. Такая девушка-вамп, или проще говоря стерва. Но не так было с Федором. С ним не выходили её женские штучки, и очень часто он, как-бы невзначай, делал её саму виноватой во всех её бедах. Она, вначале злилась за это на него, но, потом чувствую