Прокурор идет в суд. Эрл Стенли Гарднер

захочешь ли ты запросить телеграфом Вашингтон об этих отпечатках, прежде чем я начну следствие.

      – Ну, это необязательно, – сказал Селби. – У погибшего были еще какие-нибудь деньги, кроме трех долларов?

      – Пятнадцать центов, и все. Хорошо, что у него нашлась эта карточка. Теперь можно не тратить деньги округа на похороны. Ну пока, Дуг.

      – Ты отдал отпечатки Бобу Терри? – спросил Селби, когда Перкинс направился к двери.

      – Нет, Терри повез какого-то арестованного в тюрьму Сан-Квентин. Я оставил их у Рекса Брэндона.

      – Ты уверен, что его сбил поезд? – еще раз уточнил Селби.

      – Абсолютно. Один бок у него прямо вдавлен, много сломанных костей и, я думаю, трещина черепа. Доктор Трумэн скажет точнее. Он собирается вскрывать его сегодня днем. Тогда я проведу следствие сегодня же вечером. Брат, по-видимому, богат, значит, перепадет немного деньжат и мне. Я не хотел назначать время следствия, не посоветовавшись с тобой.

      – Ладно, – согласился Селби. – Дай мне знать, если что-нибудь обнаружится при вскрытии.

      Когда коронер ушел, Селби усмехнулся, глядя на Сильвию Мартин:

      – Видишь, я делаю для тебя все, что могу. Даже подумал: а вдруг там все-таки был какой-нибудь сюжет?

      – Да-а, – протянула она. – «Нищий бродяга опознан как брат богатого человека». Не много, одна-две строки. Но, во всяком случае, интересно с точки зрения познания человеческой натуры. Ну, до свидания, Дуг. Не относись к юридическим книгам слишком серьезно.

      – Не буду, – пообещал он.

      Глава 3

      Дуг Селби уже просмотрел утреннюю почту и читал заметку в «Кларион» о том, как шериф и прокурор округа модернизируют способы раскрытия преступлений, когда Рекс Брэндон открыл дверь его личного кабинета со словами:

      – Аморетт сказала, что ты не занят, Дуг, поэтому я вломился без доклада.

      Селби усмехнулся и сложил газету.

      – Читаю об эффективности нашей с тобой работы.

      Рекс Брэндон, который был чуть ли не на тридцать лет старше прокурора, улыбнулся. При этом его обветренное, загорелое лицо, свидетельствовавшее о годах, проведенных в седле, покрылось сетью глубоких морщин.

      – У нас в прессе есть свой маленький агент, Дуг, – заметил он.

      – Она, без сомнения, верный друг. Но иногда я думаю: слишком уж она усердствует, – сказал Селби, задумчиво уставясь в газету.

      – Вздор, – возразил Брэндон. – В таких вещах нельзя перестараться. Избиратели выдвинули тебя на этот пост. Они хотят знать, чем ты занимаешься. Главным аргументом против тебя была твоя молодость. Теперь, когда ты избран, нужно сделать все, чтобы извлечь пользу из этого факта. Дай им почувствовать, что, как молодой человек, ты более прогрессивен и современен.

      Селби громко рассмеялся:

      – Ты становишься политиком, Рекс.

      Суровые, как гранит, серые глаза шерифа смягчились, он взглянул на Селби почти с отеческой нежностью.

      – Послушай, Дуг, мне нужно поговорить с тобой как раз о политике.

      – Поговори, – предложил Селби.

      Шериф