Ренегат. Сергей Фомичев

емии Сыска фигурой загадочной, даже легендарной. Он был настолько стар, что называл «молодым человеком» любого, не исключая и самого ректора, и ходили слухи, что старик начинал карьеру ещё в НКВД. Возраст, однако, не мешал Хальцевичу раз в неделю читать в академии лекции. Его факультативный курс по криминальному мышлению собирал неизменный аншлаг, хотя и не предполагал сдачи экзамена или зачёта. Причиной повышенного интереса слушателей были «рассказы из жизни», помогавшие усваивать любой материал гораздо вернее, чем скучные теоретические конструкции.

      Не менее легендарным считался и вместительный чёрный портфель Хальцевича. Рассказывая очередную историю, он запускал руки в портфель и либо вытаскивал оттуда нечто иллюстрирующее тему, либо просто копался в кожаных недрах всю лекцию напролёт, словно возился там с фотоплёнкой.

***

      Хальцевич открыл дверь и, взглянув на заполненный амфитеатр, направился к столу. Проследовал мимо кафедры (которую не признавал), плаката с особенностями фальшивых банкнот, мимо надувного глобуса…

      Он уже почти добрался до цели, как боковым зрением углядел висевшего на стене Дзержинского и, едва заметно вздрогнув, поморщился. Острая, как стрелка компаса, бородка Феликса Эдмундовича потеряла идеальный перпендикуляр с полом и указывала чуть правее, прямо на стенд с автоматом Томпсона. Портрет покосился самую малость, однако, достаточно, чтобы слывший аккуратистом Хальцевич, приостановил движение, поставил портфель и взялся за раму.

      Раздался негромкий хлопок, и из-под портрета ударил пыльный протуберанец. Крутанувшись пару раз, серый вихрь накрыл голову и плечи преподавателя. В странном этом порошке можно было узнать фальшивую перхоть, что продавалась в магазинчике приколов вместе с синтетической кровью, пластиковыми соплями и резиновыми какашками.

      Старик, как ни в чём ни бывало, поправил портрет и только потом обвёл взглядом аудиторию. Студенты прятали усмешки, прикрывая лица тетрадями.

      По большому счёту, такие шутки выходят из моды уже в старших классах обычной школы. Но слушатели академии с развитием, видимо, запаздывали. Нашкодить преподавателю, сыграть в волейбол надувным глобусом, отмечая конец последней пары, или искупаться в фонтане после успешно сданного экзамена считалось у них доброй традицией.

      Одни из них, закончив академию, уйдут на госслужбу, другие займут места в корпоративных отделах безопасности, или найдут работу в частных детективных агентствах. Два-три человека с потока станут писателями, а два-три других преступниками. Кого-то загодя поджидает приличная должность, а кому-то предстоит лет десять таскать каштаны для других.

      А пока они тужились изо всех сил, чтобы предстать эдаким бесшабашным студенческим братством. В собственных глазах прежде всего.

      Хальцевич достал из портфеля расчёску и чуть склонив голову принялся выгребать из редких волос фальшивую перхоть. Делая это, он невозмутимо приступил к лекции.

      – Вы удачно использовали знание моих привычек, чтобы подстроить ловушку.

      Из портфеля появилась влажная салфетка. Старик тщательно вытер лицо, затем руки.

      – Что ж, это и станет нашей сегодняшней темой. Знание о жертве, как инструмент преступления.

      Оглядев грязный комок, он рассудил, что салфетка ещё кое на что годна и принялся собирать перхоть с плеч.

      – Кто может предложить иные виды знания, кроме привычек? Фантастические или абсурдные гипотезы не принимаются.

      Студенты уже успокоились и мало-помалу втянулись в тему.

      – Знание о заболеваниях… – предложил один.

      – О противопоказаниях… – добавил другой и пояснил. – Аллергия, там… подсунуть препарат и на тот свет спровадить….

      – Дальтонизм.

      Предложения посыпались отовсюду.

      – Ну а кроме заболеваний? – спросил Хальцевич.

      Пауза была не долгой.

      – Знание фактов биографии можно использовать для шантажа.

      – Неплохо, молодой человек. Ещё?

      – Страсть к коллекционированию, или азартной игре.

      – Этика.

      – Суеверия.

      – Знание о точных физических параметрах жертвы. Вес, рост, группа крови…

      – Прокрустово ложе наоборот, – кивнул старик. – Неплохо.

      Аудитория понемногу разогрелась. Ещё минут пять сыпались версии, но, наконец, фантазия иссякла и студенты поняли, что пришло время «рассказа из жизни».

      – Ваша глупая шутка вызвала у меня одно любопытное воспоминание, – начал Хальцевич. – В те годы я служил в одной нелюбимой всеми организации, в отделе занимающемся, э-э… скажем так, паранормальными явлениями. Моим шефом был известный… впрочем, это неважно…

      1

      …Шеф встречает меня вопросом.

      – Ты знаешь о краже в Институте Археологии Востока?

      Мне хватает нескольких секунд, чтобы извлечь дело из памяти.

      – Да,