Леди Понедельник. Екатерина Ёлгина

в стенах музыкального колледжа. Студенты почувствовали настроение веселого праздника, расшумелись, разболтались, а Полина отрешенно стояла у окна, погрузившись в приятные воспоминания.

      – Так, отверстия для болтовни закрыли и открыли тетради. Новая тема, записываем: История возникновения музыкальной формы “Рондо”. Итак, в её основе лежит принцип чередования рефрена, то есть главной темы, и постоянно обновляемых эпизодов…

      Урок пролетел незаметно, но чувство внезапной тревоги терзало стальную душу преподавателя. Ещё неделю назад она улавливала любой тонкий писк, свидетельствующий о новом обещании, и поспевала вовремя, всегда получая свою порцию отложенного удовольствия. Но теперь её как будто отгородили от остального мира, заботливо подоткнув стены минватой.

      Коллекция флаконов у Полины выглядела впечатляюще, однако и золотой запас может когда-нибудь закончиться, поэтому регулярное пополнение свежей “крови” стало делом обязательным и даже немного интригующим. Ещё не всех соседей Полина “угостила” взглядом тёмных пронизывающих глаз, ещё не всех удостоила визитом. Лишние навязчивые мысли отвлекали, раздражали, носились по кругу внутри идеального черепа под идеальной прической. Что-то было не так. Она вдруг вспомнила, что утром за ней следовала некая тень, не решаясь подойти ближе. Тогда Полина не придала значения, ведь она совершенно никого не боится, да и “тень” не проявляла признаков агрессии. Всегда собранная и осторожная, она сразу отреагировала бы на угрозу. Сейчас подумалось, что брести за ней мог только один человек – Руслан, будущий уголовник с подбитой челюстью. И снова царапнуло неприятное ощущение неправильности: история подростков медленно перетекала в её собственную, а виной тому запоминающаяся фамилия: Подляков.

      Почему её дом признали аварийным, была ли собрана экспертная жилищная комиссия и на каком основании местные власти поторапливают старожилов ставить подписи-согласия на выселение? Тряхнув головой, девушка постаралась не думать об этом хотя бы до конца дня.

      В перерыве между уроками Неделина задумчиво вышла в коридор с широкими окнами и уставилась на заснеженный двор. Иван Данилович, трудящийся на трех ставках за сторожа, дворника и немного сантехника, стоял под навесом у входа и поджимал губы, выражая недовольство снегопадом. Заметив взгляд Полины, пожилой мужчина учтиво поклонился, коснувшись зимней кепки. Судьба его выглядела странно для Полины: крепкий, трудолюбивый, непьющий, но “со своими странностями”, Иван Данилович всё никак не мог избавиться от гнета суетливой запойной бабенки, которая поселилась в его квартире и сворачивала кровь. Была бы жена – тут ничего не попишешь, а так… но лезть ему в душу Полина не собиралась. Дворник разговаривал тремя фразами, которые, судя по интонации, могли обозначать что угодно: “Подкинь дров”, “Корвус”, “Заслонку-то задвинь!”.

      Уважение тому причина или безразличие (девушка убеждала себя во втором), но про личные проблемы они никогда