Леди Понедельник. Екатерина Ёлгина

и кто тут у нас? – со вздохом произнесла она, поправляя чуть сбившуюся шляпку.

      – Ва…ва…

      – Вася?

      Парень помотал головой, придерживая ладонью пострадавшую челюсть, в глазах стояли слезы.

      – Ваня? Валя?

      Отчаянно жестикулируя, он показывал на себя, на горло, на дверь полининой квартиры.

      – Ва… кха… ва… кхе-кхе..

      – Ну не может быть: Валера? – нахмурилась девушка. – Я ребусы не люблю.

      Вид слабо дышащего подростка, у которого уже закатывались глаза и синели губы, натолкнул на мысль, что разговор тут не поможет. Полина придвинулась ближе и вдохнула терпкий запах пота, химической смеси, пропитавшей одежду мальчишки, и первородного страха, паники, предсмертного ужаса.

      Последним, что запомнил хулиган-неудачник перед обмороком, была жуткая улыбка алых губ и невозможно белые зубы прямо около своего лица.

       ***

      Помешивая сладкий горячий чай в фарфоровой расписной чашечке, леди Неделина думала о предстоящих выходных: куда ей следует направиться? И если днём раньше она четко знала, что надлежит делать, то теперь весь её сотканный веками жизненный график летел в пропасть растерянности. Взмах длинных ресниц, чуть слышный вздох, неуловимая перемена взгляда, изящный поворот в сторону дивана: там зашевелился неопределившийся “Ва”, о котором Полина с досадой вспомнила. Попутно она прикинула, что имя “Вадим” тоже подходит. Ну не могли же назвать мальчика Вальдемар, право слово.

      Подросток открыл глаза и схватился за подбородок, застонав. Полина усмехнулась и аккуратно поставила чашечку на блюдце, затем летящей походкой направилась к гостю. Он, полулежа, в испуге поджал ноги, пытаясь забиться в угол чёрного, как грех, и бархатистого, словно соблазн, дивана. В комнате царил полумрак – напольная лампа тускло освещала углы, позволяя теням играть с воображением. Видневшийся кусочек коридора заканчивался мигающими фонарями. Если присмотреться, то эти “фонари” медленно перемещались и превращались в разноцветные глаза белого гладкошерстного кота. Стоило моргнуть, как наваждение пропадало.

      Примостившись на свободном пятачке дивана и разгладив складки на винтажном модном платье, Полина строго разглядывала парня.

      – Так как тебя зовут, будущий уголовник?

      Тот по-детски захныкал:

      – Не… не… не надо…

      – Конечно, не надо. Но об этом лучше бы подумать ДО того, как напасть на беззащитную девушку.

      Тон Неделиной не предвещал приятного общения: в тёмных глазах сверкали молнии, алые сочные губы сжаты в полоску, скулы казались неестественно белыми и острыми, будто высечены из холодного мрамора. Парень предпочел бы не смотреть на неё, но отвести глаз не мог: ужасающая красота сковала, словно гипноз. Стянув пыльную шапку с почти лысой головы, он промямлил:

      – Ни.. ни… нифига… себе.. без.. без… беззащитную…

      Глаза Неделиной расширились, и парень готов был поклясться кому