Королевский шпион. Победив, заточи нож. Виктор Тюрин

что остались живы. Вот и сейчас, в минуту смертельной опасности они страстно хотели жить, хотели отсрочить это страшное мгновение. Именно поэтому оба чуть ли не наперебой, в жалкой надежде, что им сохранят жизнь, рассказали мне все, что знали.

      Эта история началась в таверне «Упрямый баран», где целыми днями сидит Толстый Жерар, старый бандит, давно отошедший от прежних дел и теперь ставший посредником у грабителей и убийц. Время от времени он им подкидывал работу, вот и сегодня свел их с дворянином, которого они раньше никогда не видели. Жан коротко описал его: мужчина средних лет, черноволосый, нос с горбинкой, взгляд жестко-колючий. Одет богато, на пальцах – три перстня. Один из них очень понравился Жану. Он был выполнен в виде змеи, которая в пасти держала изумруд. Он предложил им найти и убить человека, который только сегодня приехал в Бурж, но при этом не дал никакого описания, а вместо этого сказал лишь имя: Клод Ватель. Для начала он предложил поискать его в «Голове сарацина», а если того там нет, то поговорить со стражниками, стоящими у ворот. Мне сразу стало ясно, что я очередной раз лопухнулся, недооценив мозги местных товарищей.

      – Имя, какие-то подробности о нем. Может странно, с акцентом, говорил?

      – Нет. Ничего такого. Может, он Толстому Жерару что-то сказал? – предположил Жан.

      – Господа, мы согласны заплатить хорошие деньги за наши… – начал было просить нас Роже, но я его перебил:

      – Кончай!

      Меня снова удивил шевалье. Луи, восторгавшийся пейзажами во время нашего путешествия и воспевавший в своих песнях любовь и благородство, сначала быстро и хладнокровно перерезал глотку бандиту, а потом, обыскав труп, забрал кошелек. Я сделал то же самое, вот только в отличие от него у меня не было его веры в человеческие добродетели, зато я был хорошо знаком, в той жизни, с большей частью смертных грехов.

      «Впрочем, и в этой тоже», – подумал я, тщательно вытирая свой кинжал об одежду мертвеца.

      Еще раз прислушавшись, мы постарались как можно быстрее уйти с места преступления. Вернувшись на постоялый двор, решили, что нам не стоит задерживаться в этой гостинице и уже завтра, с самого утра, съехать. Шевалье все это время молчал, видно ждал, что я ему все объясню, а не дождавшись, спросил:

      – Мой друг, ты мне ничего не хочешь сказать?

      – Я же предупреждал тебя, Луи, что еду по делам, а значит, для веселья времени не будет.

      – Это у тебя такие дела? Причем в самый первый день нашего приезда. Боюсь даже представить, что будет дальше, – он помолчал, испытующе глядя на меня, но не дождавшись какой-либо реакции, продолжил: – Не хочу навязывать себя, но если у тебя неприятности, ты так и скажи. Мы не друзья, но раз я считаюсь твоим учителем, а ты мой ученик, то ты под моей защитой. Надеюсь, ты не хочешь меня обидеть своим недоверием?

      Он говорил серьезно и, похоже, уже начал сердиться.

      – Луи, это государственное дело, – увидев, что шевалье нахмурился, я поспешил добавить: – Если мне придется схватиться с врагом лицом к лицу, то, клянусь своей