Повреждение нравов в России. Письмо правителям и вельможам. Михаил Михайлович Щербатов

вкратце изображение, с одной стороны, сего правления, которое бы можно почесть совершенным, если бы люди могли укрощать свои страсти; но сия столь мудрая форма правления, какова она, если ее в тонкости рассмотреть?

      Сии столь мудрые люди, сочиняющие Сенат, также бывают заражены честолюбием и собственною к себе любовью; каждый, хотя и равен в Сенате, однако хотел бы властвовать, и чтобы его голос предпочтительно перед другими следовал. Сие рождает происки, партии, ненависть и другое зло, которые не отделены от их страстей.

      Хотя дела решаются по большинству голосов, однако большее число не всегда лучшее; бывают и разные споры, в которых каждый хочет отстоять свое мнение. И через препятствия, которые чинит, если что-то против его мнения определится, столь медлит, что часто дела в ничто обращаются.

      Предпочитая пользы своих родов интересам государства, стараются учинить вечными в их домах достоинства и богатства, и утесняют народ, который нигде так ни несчастлив, как под аристократическим правлением.

      Хотя благие законы не столь легко переменяются для прибытку и честолюбию одного человека, но и вредные также не легко переменяются, поскольку многие члены Сената себе в них пользу обретают.

      И если лесть от нижнего к высшему в сем роде правления не обретается, зато другой род лести, дабы кого привлечь на свою сторону, между членов Сената бывает, – а главное, лесть от народа вельможам для приобретения их покровительства.

      О демократическом или народном правлении

      Те же причины, которые подали случаи переменить монархию в аристократию, то есть мучительство от государей вельможам, были причиною установления народного правления, то есть мучительства от вельмож простому народу.

      Демократическое правление с первого взгляда является сходственнейшим с естественным законом; поскольку все были рождены от одного отца, не все ли имеют справедливость требовать сию равность состояний, которая (ныне) является изгнанной из сообществ?

      Но, рассматривая с другой стороны, нет ничего непостояннее сего правления; оно снедает свои недра, разделяясь в разные партии, которые разные смуты поджигают, – как корабль на волнующемся море хотя часто искусством кормщика от потопления избегает, но чаще еще и погибает иногда и у самой пристани.

      Поскольку, кроме обыкновенного порока медленности, общего всем республикам, никакое государственное таинство скрываться не может, быв сообщаемо всему народу: издержки, весьма нужные и необходимые для государства, бывают не соблюдены для того, что народ не хочет новые наклады на себя наложить; люди справедливого обычая и неприятели лести не только презрены остаются, но и гонение претерпевают; вместо (того) люди лукавые, пронырливые, которые за правило их поступка принимают не добродетель и справедливость, но собственный прибыток, как Сулла, Цезарь, Август, Альцибиад, Периклес и другие, суть почтены и любимы.

      Тщетно несправедливо обвиняемый человек, надеясь на свою добродетель и