В кривом зеркале. Лина Богданова

меня по всем параметрам устраиваешь. Обещаю перспективную должность и интересную работу. Думаю, предложение взаимовыгодное. Чего тебе на районе прозябать? Согласен?

      – А то. У меня мать в городе одна. Ждать устала. К себе звал – отказывается. Говорит: «Стара уже привычки менять. Лучше ты возвращайся». Так что насчет взаимовыгодности – вы в самое яблочко. С моей стороны. Так я собираю вещички?

      Рано радовался майор. Всякая палка о двух концах. Если не о трех.

      В отделе остались лишь два молоденьких лейтенанта и старый прапорщик. Остальной личный состав прибыл одновременно с Робким и теперь осваивался в условиях незнакомого района. Особенно трудно приходилось участковым, сбившимся с ног от прогулок по вверенной территории.

      Неудивительно, что Константину полковник доверял – все равно доверять больше было некому.

      – Не обижайся, ежели что. Будешь тылы прикрывать. Если подвернется скользкое дельце, кину тебя на амбразуру, уж извиняй, – расшаркивался шеф. – Времена пошли смутные. Лавируем между преступностью и законом, голова кругом. Крышу капитально сносит, а никуда не денешься.

      Робкий в подробности вдаваться не стал – начальству виднее. И потом как-то неприлично сразу на рожон лезть. Надо бы осмотреться.

      Осмотреться не получилось. Полковник вызвал его среди ночи к себе домой. Извинился. Напустил тумана:

      – Завтра выезжаешь в командировку. Времени в обрез. Максимум десять дней. Наворочал там один частник. Детективом себя возомнил! А нам расхлебывать. Тебе, то есть. Все более чем конфиденциально – народ там серьезный – шуму не любит.

      – Свой среди чужих, чужой среди своих? – уточнил Константин.

      – В корень зришь, молоток, – одобрил начальник. – Но ты меня за сволочь последнюю не держи: даю паренька в помощь. Не Шерлок Холмс, но в поле сгодится.

      – И на том спасибо.

      – Будь здоров! Ежели что – звони на мобильный. Давай-ка номерок в память забей…

      Так Константин с напарником попали в Престижное. Разгуляться не успели: при первой же вылазке в тощий майорский зад влетела шальная пуля.

      Обидно. И больно. Ведь только-только начали входить в суть. Нет, не дела пока – жизни местной. А жизнь в Престижном существенно отличалась от городской. И тем более сельской.

      Дома в Престижном строили приметные. В два-три этажа. С балконами, лоджиями, эркерами, колоннами и прочими архитектурными изысками. Участки, окружавшие особняки, измерялись не скромными сотками – гектарами. За высокими затейливой ковки, а то и литья заборами красовались заросли вечнозеленых кустарников, фруктовых и декоративных деревьев, ухоженные газоны. Между стволами и ветками то там, то сям проблескивали воды бассейнов и фонтанов, стекла веранд и беседок. Красиво жили люди. И дорого.

      В списке, выданном Робкому шефом, значились именитые политики, солидные бизнесмены и прочий, вполне уважаемый люд. Пропавший Франк Собесский никаким боком к местным нуворишам не относился. Разве что со стороны батюшки, известного