Снайпер Маша. Григорий Васильевич Солонец

никого не красит, но мужчинам-офицерам она подсознательно прощалась, а вот когда выеживалась твоя же ровесница, только наделенная властью командира отделения или помощника командира взвода, это у девчонок вызывало внутренний протест. Отсюда и конфликты, порой весьма серьезные, которые пыталась в зародыше погасить «мама Катя», главный авторитет и верховный судья. Но майор Никифорова одна, а их, курсантов второго набора, почти шестьсот, прибывших со всех уголков СССР, и каждая со своим характером, настроением, привычками. В душу всем не заглянешь, поди разберись, кто прав, кто виноват.

      Двадцатичетырехлетняя Надежда Телегина приехала в школу из-под Тамбова по направлению областной комсомольской организации. Широкоплечая, высокая, с большими натруженными руками, она походила на метательницу молота или тяжелоатлета. Скуластое, грубоватое, мужского типа лицо, напрочь лишенное эмоций, отнюдь не казалось привлекательным. Природа явно поэкспериментировала, словно в насмешку подарив девушке столь неженственный облик. И тем самым предопределила ее армейскую стезю.

      Еще во время учебы Надежду назначили командиром отделения, а по ее окончании оставили в школе с повышением в звании до старшего сержанта и должности – помощника командира взвода. О большем она и не мечтала. Телегиной, наделенной от природы физической силой, мужским складом характера, нравилось быть лидером. И все бы ничего, если бы властная деревенская девушка меру знала и чуть мягче, уважительнее относилась к подчиненным. Они же не какие-то запрограммированные железные роботы без чувств и эмоций, а живые люди, со своими достоинствами и недостатками, сомнениями и предрассудками. Да и вряд ли правильно за малейшую провинность объявлять взыскание, тот же наряд вне очереди или лишать и без того редкого увольнения в город. Грубость, хамство, упивание властью, выдаваемые за уставную строгость, стремление навести в подразделении порядок и воинскую дисциплину ничего, кроме ответной злобы, а то и ненависти вызвать не могут.

      Кажется, как раз эту азбучную истину неоднократно пыталась втолковать старшему сержанту Телегиной замполит школы майор Никифорова. А в тот раз, видать, и у «мамы Кати» терпение лопнуло. Она случайно издали увидела, как по пути из столовой взвод «карандашей» подвергся строевой муштре, а потом последовала команда «Запевай». Но песня так и не прозвучала.

      – Товарищи курсанты, я приказываю петь песню! – заорала Телегина благим матом.

      – Тамбовский волк тебе товарищ! – хором ответил строй.

      Это был коллективный протест – против хамства и самодурства.

      – Бегом!

      Но никто не сдвинулся с места.

      Майор Никифорова, подойдя ближе, решительно вмешалась, встав на сторону девчонок. Отправив их в казарму, замполит школы тет-а-тет сделала серьезное внушение помощнику командира взвода за неумение находить общий язык с подчиненными, указала на недопустимость коллективного наказания. При этом предупредила: если Телегина не сделает правильные выводы,