Другая королева. Филиппа Грегори

не стану иметь дела с предателями, – заявляет она.

      Елизавета испытывает ужас перед любым, кто может посягнуть на монарха. Ее положение на троне было поначалу неустойчивым, да и теперь ее притязания, если вдуматься, не так обоснованы, как притязания королевы Шотландии. Елизавета была объявлена бастардом Генриха, и акт парламента она так и не объявила недействительным. А Мария Шотландская – внучка сестры Генриха. Ее линия истинна, законна и сильна.

      – Я никогда не стану иметь дела с предателями, – повторяет королева.

      Она улыбается, и я тут же снова вижу красивую молодую женщину, которая, восходя на трон, вовсе не возражала против того, чтобы иметь дело с предателями. Она была душой восстания против своей сестры Марии Тюдор[7], но всегда была слишком умна, чтобы попасться.

      – Я хочу быть шотландской королеве справедливой родственницей, – говорит она. – Она, может быть, и молода, и глупа, и совершала ошибки слишком чудовищные, чтобы о них говорить, но она – моя родственница и королева. С ней подобает обращаться достойно и ее нужно восстановить на троне. Я готова любить ее как добрая родственница и следить за тем, чтобы она правила страной как должно.

      – Слова великой королевы и щедрой женщины, – говорю я.

      В разговоре с Елизаветой похвала никогда не будет лишней. К тому же на сей раз она заслуженна. Елизавете будет нелегко противостоять ужасам, которыми пугает ее Сесил. Ей будет нелегко выказывать щедрость родственнице, которая моложе и красивее ее. Елизавета получила трон, всю жизнь строя заговоры. Она не может не бояться, что явится наследник, который потребует трон и у которого будут все основания, чтобы затеять заговор. Она знает, каково быть наследницей, отлученной от двора. Помнит, что, будучи такой наследницей, плела заговор за заговором, замышляла кровопролитные восстания, которые едва не погубили ее сводную сестру и не опрокинули ее престол. Она знает, каким неверным другом была сестре – она не сможет поверить кузине, такой же, какой была она сама, молодая принцесса, которой так надоело ждать.

      Королева широко мне улыбается.

      – Итак, Талбот. Теперь к вашему поручению.

      Я жду.

      – Я хочу, чтобы вы приняли ради меня шотландскую королеву и отвезли ее в ее державу, когда придет время.

      – Принял ее? – повторяю я.

      – Да, – отвечает она. – Сесил подготовит ее возвращение в Шотландию; а пока вы примете ее, будете развлекать и обращаться с ней как с королевой; а когда Сесил пришлет вам весточку, сопроводите ее в Эдинбург и снова посадите на трон.

      Мне оказана такая великая честь, что я едва могу дышать, думая о ней. Принять у себя королеву Шотландии и торжественно возвратить ее в ее державу! Сесил должен изводиться от зависти; его дом и вполовину не так роскошен, как Чатсуорт моей Бесс, хотя Сесил и обустраивает его, как одержимый. Но недостаточно быстро – Марии придется жить у нас. Я – единственный среди дворян, кто может справиться с таким поручением.

7

Имеется в виду Мария I Тюдор (1516–1558) – дочь Екатерины Арагонской и Генриха VIII. Ее имя ассоциируется с жестокими расправами над протестантами, из-за которых в день смерти королевы и восшествия на трон Елизаветы I в стране был объявлен праздник.