Заложники Апокалипсиса. Александр Немальцев

за исключением набедренной повязки из мягкого эластичного материала, что было на троих незнакомцах. Такая же, кстати, повязка, была и на нем самом.

      Пепельноволосый мужчина, хрипя и пытаясь удержаться на разъезжающихся в разные стороны ногах, наконец, сумел встать, стряхнул волосы с лица резким движением и угрожающе уставился на него. Его узкие миндалевидные глаза, смотревшие, казалось, прямиком в душу, почему-то отсвечивали желтоватым огнем.

      Он весь подобрался и насторожился, тоже готовясь к броску. Внезапно пришла мысль: «Этот человек оказался в такой же ситуации, как и я. Почему я должен с ним сражаться? Что здесь происходит? Возможно, у него есть ответы…». С этими словами он поднял руку:

      – Постой! – голос звучал хрипло, слова срывались с губ, словно камни с гор, такие же тяжелые и неприподъемные, – кто ты? Что ты здесь делаешь? Где мы?

      Незнакомец, чьи черты лица на мгновение показались до боли знакомыми, замер, немного расслабился и прошипел (другим словом охарактеризовать этот звук было нереально):

      – Я не знаю ничего, чужак. Моя память чиста, только инстинкты и какие-то обрывки воспоминаний. Но мне кажется, я знаю тебя. Как твое имя? – слова звучали чужеродно, хрипло, с надрывом и вперемешку с сухим кашлем.

      – Я не помню, – это признание далось с трудом, почему-то было особенно больно осознавать, что даже имя было скрыто за пеленой беспамятства.

      – И я тоже, – внезапно длинноволосый приуныл, опускаясь на краешек опрокинутой хромированной ванночки с обломками ножек, – что же делать?

      – Вспоминать, вспоминать и еще раз вспоминать. А пока зови меня…, – тут он задумался, подбирая имя, и память услужливо предложила ему буквально миллионы имен и псевдонимов, – зови меня…Сет. Как египетский бог, только не бог.

      – Отличная шутка, – оценил каламбур знакомый незнакомец, – тогда я буду Ваймонтом. Относительно рад нашему знакомству.

      Он протянул руку вперед и, подчиняясь забытому рефлексу, Сет пожал ее. Ваймонт тяжело улыбнулся, показывая идеально белые ровные зубы, и зашелся в кашле. Сет отступил от товарища по несчастью, и, тяжело шаркая, зашагал к лежащим в углу комнаты двум другим людям.

      Один, сухопарый шатен среднего возраста, бессмысленно пялился в потолок, видимо, пытаясь адаптироваться к нереальности сложившейся ситуации. А вот последний, смуглокожий юноша с многочисленными косичками из черных как смоль волос, даже не шевелился. Опасаясь худшего, Сет присел рядом, коснувшись запястья руки паренька. Как и следовало ожидать, пульса отсутствовал, а кожа была мертвенно-холодной.

      – Как он? – окликнул его Ваймонт, чей кашель только сейчас успокоился.

      – Мертв, – констатировал Сет очевидный факт, – холодный, нет пульса и дыхания.

      – Проклятье Азаг-Тота на них! – выругался Ваймонт и осекся, пытаясь понять, из каких глубин сознания к нему пришла эта фраза.

      Третий незнакомец неожиданно резко встал, можно даже сказать взлетел, по его телу волной прошло движение мышц, и он