Демон революции. Жизнь и приключения Розалии Землячки. Лев Овалов

      Иван Тевос

      К тому же, она неизменно поддерживала политику партии, держалась строго и осторожно, а поручения выполняла дотошно. Ей можно было доверять: Роза, что называется, «тянула воз». Ее строгое лицо в пенсне можно было увидеть в президиумах и в 1930‑е, во время Большого террора, и в годы войны. Землячке в 1941 году поручали, в частности, организовать эвакуацию на восток научных институтов. Она, как могла, работала на Победу.

      Заместитель вождя

      До 1943 года Землячка оставалась заместителем председателя Совнаркома – то есть Сталина. Значит, была ему нужна! Только возраст и болезни заставили переместить ее на мене ответственный, хотя уважаемый в партии пост – заместителя председателя Комитета партийного контроля. И, конечно, до последнего вздоха она оставалась в ЦК и проживала в доме на Набережной. Уже после войны, в 1946, ее наградили вторым орденом Ленина – за работу в правительстве и в партии.

      Кремлевская стена

      Детей у нее не было. Близких друзей в последние годы – тоже. Но революционерка увидела торжество своего дела – в 1917‑м, в 1920‑м и в1945‑м. Ее не стало 21 января 1947 года – в день смерти Ленина. Хоронили Розалию Землячку с почетом, в кремлевской стене, на Красной площади. Была она твердым человеком, быть может, фанатиком коммунистической идеи. Но демонов на свете не бывает.

      Долгое время Татарская улица в Москве носила ее имя. Сейчас Землячку можно увидеть только в кинофильмах – как карикатуру. Поэтому особенно важно перечитать эту книгу замечательного советского писателя, старого большевика, участника восстановления страны в 1920‑е годы – Льва Сергеевича Овалова. Он немного знал Землячку – и написал о ней честно. Не пытался создать идеальный образ, но показал настоящего революционера.

      Арсений Замостьянов,

      заместитель главного редактора журнала «Историк»

      Понедельник, 21 января 1924 г

      Поздно. Может быть, и не так поздно, но она очень устала. Да еще к обычной усталости примешивалось чувство тоски. Ей не хотелось расставаться с Москвой. Она привыкла к этому городу, ее жизнь тесно связана с ним. Отсюда уезжала она за границу, бежала из тюрьмы и теперь вот опять покидает Москву. Но это необходимо.

      Она обвела комнату глазами. Большие окна. За ними совсем темно. Иней на стеклах напоминает елочные украшения. На улице холодно. Январь в этом году жестокий. Все морозы и морозы. В комнате натоплено, а ее начинает знобить. Она вся сжалась в своем жестком кресле. Когда она впервые пришла сюда, за столом ее ждало позолоченное кресло, обитое малиновым штофом. Она приказала его вынести. «Это не для работы», – сказала она.

      Кресло украшало одну из гостиных богатого купеческого особняка. Просторно жили его хозяева. Гостиные, спальни, громадная столовая… Теперь здесь разместился Замоскворецкий районный комитет РКП (б), а в столовой устроен зал для заседаний.

      Купеческое Замоскворечье она больше знает по литературе. Сколько комедий Островского пересмотрела в Малом театре! Кажется, не пропустила ни одной…

      Зато хорошо