Бокал кардинала Ришелье. Наталья Александрова

красотка, и облизнула губы узким красным языком. Сыроедову показалось, что язык ее раздвоен, как у змеи. – Он скажет, но, конечно, не сразу… сразу – это так неинтересно! Никакого удовольствия!

      – Лучше сразу говори, а то Лама… она ведь такая… я ее сам иногда боюсь!

      – Гоша, – перебила его красотка. – Смотри, какой станок интересный. Давай, мы ему что-нибудь просверлим. Для начала руку, а потом…

      – Угомонись, Лама! Тебе бы только мучить кого-нибудь… он нам и так все расскажет!

      – Во-первых, Гоша, сколько раз тебе повторять – я не Лама, а Ламия!

      – Да какая разница?

      – Огромная, Гоша! – Красотка сняла очки, и Сыроедов увидел большие, черные, горящие безумием глаза. – Я же тебе говорила, Ламии – прекрасные женщины, которые соблазняют мужчин, чтобы потом их сожрать!

      Последнее слово она произнесла с такой яростью, что Сыроедова передернуло.

      – Да ладно тебе, – отмахнулся длиннорукий. – Называй себя как хочешь…

      Сыроедов в ужасе смотрел на красотку.

      Она ведь и правда ненормальная… убить человека ей ничего не стоит… нужно что-то делать, пока не поздно…

      Пока его похитители выясняли отношения, он сделал маленький шажок к двери… еще один…

      Тут женщина заметила его нехитрые маневры и метнулась наперерез:

      – Ты куда это? Я с тобой еще не закончила!

      Сыроедов бросился к двери, но красотка его уже опередила и возникла перед ним, угрожающе размахивая ножом.

      Сыроедов попятился.

      Вдруг под руку ему попалась невесть как здесь оказавшаяся чугунная кочерга. Он схватил ее и замахнулся на женщину.

      Та поднырнула под руку с кочергой, взмахнула ножом…

      Сыроедов охнул, ему вдруг стало нечем дышать.

      Ноги подогнулись, и он упал на холодный цементный пол…

      – Ох, как неудачно! – жалобным голосом воскликнула красотка. – Кажется, он… того…

      – Ламка, ты что?! – прохрипел ее напарник. – Никак замочила его? Опять ты за свое! Мы же еще ничего не узнали!

      – Я не нарочно! Я не хотела! – забормотала красотка. – Он сам виноват! Размахался кочергой… чуть мне нос не сломал! Знаешь, как дорого стоят пластические операции?

      – Пластические операции! – передразнил ее напарник. – Лучше скажи, как мы теперь узнаем, где он их спрятал?

      – Ну, узнаем как-нибудь… он же был не один! У него же был этот… как его… Горыныч!

      Я проснулась от скрипа половиц под чьими-то шагами.

      В первый момент по пробуждении я не могла понять, где нахожусь. Точнее, я вообразила, что нахожусь дома, в своей комнате… если эту комнату в коммуналке можно назвать домом.

      А если я дома – то чьи шаги меня разбудили? Кто может ходить в моей комнате?

      Опять-таки, если я – у себя, то ходить здесь некому…

      Из естественного чувства самосохранения я перед сном запираю дверь комнаты на задвижку, и делаю это уже на автопилоте. Витька в спокойном состоянии не опасен, но кто его знает, может спросонья толкнуться в чужую дверь. Так что я запираюсь на всякий случай.

      Я покрутила