Фрунзе. Том 1. Вираж бытия. Михаил Ланцов

у меня сроки? Ресурсы?

      – Сроки – чем быстрее, тем лучше. По ресурсам. А что и кто вам потребуется? Какое оборудование и так далее. Хорошо все взвесьте, обдумайте, и через пару дней жду вас на доклад. Заодно и сориентируете по срокам. Двух суток для оценки объема работ вам хватит?

      – Учитывая детальность проработки заказа – вполне.

      – Отлично. Тогда не смею вас больше задерживать.

      – А какой калибр? Его в точности повторить?

      – Пусть будет ровно восемь сантиметров. Плюс-минус один-два миллиметра погоды не сделают, а называть станет проще…

      Дьяконов попрощался и удалился. Следом поднялся и сам Фрунзе.

      Он, завершив все оперативные встречи, собирался отправиться в санаторий «Сокольники», что разместили в 1922 году на бывшей даче Лямина. В парке Сокольники. И провести там пару дней в тишине. Без того, чтобы его постоянно дергали, отвлекая от разных важных дел. А точнее от плана развития и реконструкции РККА. Его требовалось продумать очень тщательно.

      Михаил Васильевич вышел на крыльцо.

      Хлопнула дверь.

      Он вдохнул воздух полной грудью и улыбнулся.

      Шел небольшой снег. Но сырости не наблюдалось.

      – Прекрасный денек! – огладив усы, озвучил он свои эмоции.

      Урча двигателем, подкатил автомобиль.

      Это был Studebaker Light Six 1924 года выпуска. Самая дешевая модель в линейке Studebaker 1920–1924 годов. Но Михаил Васильевич не брезговал.

      Обычный добротный автомобиль. В целом ничем не примечательный. В отличие от некоторых деятелей советского правительства, он не стремился отжать себе самый классный, статусный автомобиль. Ни к чему это. Этот его вполне устраивал. Двигатель – рядная шестерка трехлитровая мощностью в сорок лошадей. Трехступенчатая коробка передач. Крепкий кузов – седан с четырьмя дверями. Что еще нужно? А то, что он неприметен, даже хорошо. Можно было внезапно оказываться в самых разных местах.

      Он подошел.

      Сам открыл дверь и сел на заднее сиденье.

      Спереди разместились водитель и порученец. Последний хотел было открыть наркому дверь, но услужить не удалось. Не успел. Тот и сам шустро действовал.

      – Трогай, – произнес Фрунзе и откинулся на спинку сиденья, погружаясь в свои мысли. Дорога по такой погоде предстояла небыстрая. Видимость дурная. И в принципе, можно было уже начинать работать в относительном покое.

      «Студебекер» дернулся и мягко пошел, разгоняясь…

      Дорога была медленной и, в общем-то, неинтересной.

      Он лишь изредка поглядывая в окно, за котором проползали виды зимней Москвы. Снег, покрытый местами грязью, лежал огромными сугробами. Серые дома. Угрюмые люди, идущие по тротуарам, словно бы нахохлившиеся из-за поднятых воротников… Ничего нового…

      И вот они выехали на Русаковскую улицу. Достигли железнодорожного моста. И…

      Выстрелы.

      – Гони! – рявкнул Фрунзе водителю.

      Тот не задумываясь подчинился. И автомобиль стал ускоряться. Довольно бодро как