Хеску. Кровь Дома Базаард. Дина Шинигамова

правящим многочисленным и неспокойным кланом, и сопереживал ему из-за выпавших на его долю горестей.

      Иках прибавил света в свисающем со стены газовом рожке и аккуратно перевернул конверт, впившись взглядом внимательных ореховых глаз в печать: в лиловом воске проступили очертания не только распростершего крылья ворона, но и сплетение букв «Т» и «Б», что говорило о том, что письмо касается личных интересов Владыки Базаарда.

      Хмыкнув и насупив кустистые брови, Иках ослабил нижнюю пуговицу тесного коричневого сюртука и аккуратно поддел печать ножом, в очередной раз жалея, что для его работы необходим человеческий облик и ему приходится прибегать к людским приспособлениям даже для таких мелочей, как вскрытие конверта, вместо того чтобы использовать данные природой когти.

      Аккуратно достав песочного цвета пергамент (и на этот раз возблагодарив природу за наличие аккуратных мягких пальцев), Иках быстро пробежал глазами ряды фиолетовых строчек и охнул. Затем потряс головой и перечитал послание еще раз, уже внимательнее. Отодвинув дубовое кресло от стола, Иках бросился вон из кабинета – настолько быстро, насколько ему позволяли комплекция и приличия.

      Оказавшись в длинном коридоре – паркетный пол, тяжелые арки открытых балконов, – Иках положил письмо на край парапета и огляделся. На секунду он прикрыл глаза – в воздухе взвились коричневато-серые росчерки, – и вот уже крупный филин, подхватив длинными изогнутыми когтями конверт, резко взмахнул крыльями и, заложив крутой вираж, направился к дальней башне, обители Двенадцати Мудрейших.

      Влетев в окно, Иках поспешно бросил конверт на землю, опустился рядом и принял человеческий облик с новым всплеском коричневого-серого. Оправив сюртук и нервно пригладив темно-русые волосы, Иках торопливым шагом пересек залу, ведущую к высоким дверям.

      У окованных железом черных створок филин замер и несколько раз медленно вдохнул и выдохнул, возвращая себе внешнее спокойствие, – совы порицали несдержанность.

      Двери распахнулись, впуская Икаха в святая святых. Он оказался на небольшом узком балкончике с бронзовыми перилами, по периметру охватывающем всю башню изнутри. Центр ее был абсолютно полым: от конусовидного потолка, поддерживаемого скелетом стропил, до теряющегося вдалеке пола гуляли потоки воздуха, а в стенах тут и там виднелись хаотично разбросанные крепления, позволяющие опуститься на них, – Двенадцать предпочитали принимать истинный облик в свободное от заседаний время и свободно летать между этажами. Сила их ментального единения, их постоянно поддерживаемая через таэбу связь, была так велика, что и физически Мудрейшим было необходимо находиться рядом друг с другом. Десятки лет они проводили бок о бок – с момента избрания и до самой смерти.

      Войдя, Иках почувствовал пристальное внимание таэбу Мудрейших и поспешно склонился в поклоне, все сильнее сжимая конверт в повлажневших