Происхождение нашего народа. Заметки об истории. Михаил Булгаков

Настоящий Иван из сказки, который и в огне не горит, и в воде не тонет.

      К тому же, Пикуль писал просто страстно, с любовью и ненавистью. И, в отличие от многих собратьев по Союзу писателей. не почивал на лаврах, постоянно поддерживая читательское внимание новыми сюжетами.

      Его первый исторический роман – «Баязет» (1960) – обращался к не самой известно, но героической странице русской истории. За ним последовали «На задворках великой империи» (1966), «Пером и шпагой» (1970). Каждая книга собрала миллионы читателей.

      Когда исследователи и журналисты (например, Евгений Анисимов в статье «Феномен Пикуля – глазами историка», 1987) брались критиковать Пикуля за недостоверность – получалось недобро и неубедительно. Да, он не работал в архивах, ему вполне хватало историографии, мемуаристики и романистики. Да, любил преувеличивать, додумывать, добавлять эффектности – но кто будет читать пересказ диссертации в обложке исторического романа? Критиков по-настоящему раздражали не неизбежные неточности, а идеология Пикуля. Либералов не устраивал его ура-патриотизм, консерваторов – памфлетная оценка эпохи Николая II («Нечистая сила», 1979). Упрекали его и в национализме. «Инородцы» у Пикуля частенько оказывались своего рода «козлами отпущения».

      А «книголюбы» выстраивались в долгие очереди за новыми и старыми изданиями Пикуля. Его популярность не рассеялась и после распада СССР.

      В сферу повышенного читательского интереса десятилетиями входили также романы Антонина Ладинского («Анна Ярославна – королева Франции» (1961), «Последний путь Владимира Мономаха» (1965), «Когда пал Херсонес») и Всеволода Никаноровича Иванова («Иван Третий», «Чёрные люди», «Ночь царя Петра», «Императрица Фике»).

      Высоко котировались на книжном рынке и издания Валентина Иванова, автора трилогии «Повести древних лет» (1955), «Русь изначальная» (1961), «Русь великая» (1967). Он воспевал величие древней, в том числе долетописной Руси. Сенсационности добавлял полузапретный дух «родноверия», русского язычества, которому автор явно симпатизировал. Во многом Иванов сам и сочинил эту религию.

      На закате ХХ века лидером жанра был Дмитрий Балашов, открывший историю московской Руси в подробностях, незримых для других писателей. В 1967 году он опубликовал свою первую историческую повесть «Господин Великий Новгород».

      Балашов навсегда окунулся в далёкое прошлое Руси, добиваясь полной органичности повествования.

      Делом жизни стал для него цикл романов «Государи Московские»: «Младший сын» (1975), «Великий стол» (1979), «Бремя власти» (1981), «Симеон Гордый» (1983), «Ветер времени» (1987), «Отречение» (1989). ХХ век преломился и пошёл на убыль – а Балашов из своего новгородского далёка всё слагал книги о великих князьях Белокаменной. Это был достойный финальный аккорд исторической романистики ХХ столетия. Полное погружение в историю, к которой автор относился с пиететом, но не выхолащивал её до канонов политкорректности.

      Так было до Булгакова, при Булгакове и после Булгакова.