Бей первая. Юля Артеева

подбородок:

      – Принести.

      – Бус, – кивает Кирилл другу, который ближе всего к двери.

      Тот без лишних слов выходит в коридор. А Белый скидывает бомбер на ближайшую коробку:

      – Мальвина права, тут пекло.

      Тимур возвращается и передает мне стаканчик с холодной водой.

      Я отпиваю. Снова почему-то смотрю на Кирилла. На его непроницаемое лицо. На то, как он тоже снимает свитшот и кидает на шкаф. На то, как как его мышцы вздуваются под черной футболкой. Взгляд отвести физически сложно.

      – Ладно, давайте начинать, – Гильдия хлопает в ладоши, и я наконец смаргиваю задумчивую пелену.

      Мы быстро распределяем обязанности. Им четверым достается по стопке документов, а я все свожу воедино и раскладываю по ящикам.

      Я ловлю какое-то особое ощущение спокойствия. Разбираю бумажки и нахожу свой ритм. Иногда рассматриваю ребят, которые тоже заняты делом. В основном мы молчим, изредка перекидываемся шутками. Точнее, они шутят. А я громко хмыкаю, когда не могу сдержать смех. Потому что чувство юмора у них очень острое. У каждого свое, потому что и ребята все разные. Но они как будто на одной волне. На которой и мне хотелось бы быть, если бы я была нормальной. Если бы, если бы. Но.

      – Белый, что пить будем? На твоем дне рождения?

      – Что за тупой вопрос? То, что получится купить, – смеется Дима.

      – Мальвина, а ты что пьешь? – интересуется Малой.

      – Ничего, – говорю быстро, – я не пью.

      – Совсем?

      – Совсем, – забираю у Кира очередную стопку документов.

      Он смотрит с некоторой долей интереса. Наверное, они к такому не привыкли. Ну и пусть. Это мой принцип. Может быть, глупый, и потом это изменится, кто знает. Но сейчас это так. От алкоголя меня мутит. Он еще ничего хорошего не привнес в мою жизнь. Тогда какой в нем смысл?

      – Как скажешь, Мальвина, – примиряюще говорит Бус. – Нам больше достанется.

      – Ой, еще непонятно, чему там доставаться.

      – А у нас когда-то были с этим проблемы? – Белый тоже сдает свои бумаги.

      Я быстро просматриваю их, разбиваю на маленькие стопки, раскладываю в шкаф по своим местам. Смотрю на парней. Они сидят – кто на полу, кто на коробках.

      Говорю:

      – У нас все. На сегодня закончили. – А потом вдруг добавляю: – Мальчишки.

      И они смеются. Искренне и громко.

      – Нас так еще никто не называл, – качает головой Антон.

      Я позволяю себе улыбнуться. Даже если потом пожалею, пусть. Но эти пара часов почти растопили меня. Я не хочу. Но плавлюсь. Мои латы раздвигаются, впускают свежий воздух в затхлое пространство моей души. Я потом закроюсь, но сейчас хочется неосторожно улыбнуться. И сказать:

      – Ну, значит, теперь я буду.

      Мы поднимаемся с мест, ребята берут свои вещи и идут к выходу. И, когда я сама оказываюсь на пороге, Кирилл снова придерживает меня за локоть. Но на этот раз еще прикрывает дверь комнаты. Моя грудная клетка изнутри занимается пламенем, которое начисто выжигает все внутренние органы. Пытаясь затолкать