Римские каникулы. Юрий Петрович Дольд-Михайлик

парень! Слишком уж ты расхвастался. Ничего бы ты не сделал один, без помощи маки, без дружеской поддержки Курта и Лютца, без…

      Григорий останавливает бег мыслей. Моника! Снова ее лицо! Но не расплывчатое, как бывает в полусне, а реальное, живое, он даже слышит, как тихий вздох срывается с губ, которые вот-вот что-то произнесут, а может, только улыбнутся…

      Как случилось, что ты не сберег ее? Единственную любовь, озарившую твою жизнь…

      Только в Северной Италии ты узнал, кто ее убийцы, кто швырнул Монику под колеса грузовой машины. Виновники расплатились за это жизнью. Миллер, Заугель, Бертгольд… правда, не только за нее, а за всех, кого они замучили и кого могли замучить еще.

      Кастель ла Фонте. Замок графа Рамони. Высоченные покои. Бессонные ночи, когда сердце разрывалось от тоски. Спасло Григория новое, необычайно сложное задание: надо было узнать, где расположен завод, изготовляющий радиоаппаратуру для летающих снарядов, и любой ценой раздобыть чертежи этого нового оружия. Григорий не так скоро, как хотелось бы, но все же выполнил приказ своего командования. Да, это задание было самым сложным. Должно быть, именно поэтому ты не заметил, что над твоей головой собираются тучи. Впрочем, это могло произойти и раньше. После первых твоих попыток с помощью Лидии, горничной племянницы графа Рамони, и Курта предупредить местных партизан-гарибальдийцев о грозящей им опасности. А когда ты помог бежать Матини, когда исчезли предупрежденные тобой Лидия и Лютц, у гестапо появилось достаточно оснований, чтобы серьезно заинтересоваться особой Генриха фон Гольдринга. Так бы, наверно, и случилось, если б не стремительный ход событий: поспешная эвакуация гитлеровцев из Кастель ла Фонте, восстание военнопленных на секретном заводе и страшное решение Бертгольда затопить долину, в которой был расположен завод. Генерал предложил взорвать плотину огромного искусственного озера. Но взлетел на воздух только замок. Гарибальдийцы буквально в последние минуты успели спасти плотину – и одновременно покончить с тем, кто был автором этого проекта.

      Снова наплывом возникает лицо Бертгольда – страшное, перекошенное от бешенства. Прежде чем автомат командира гарибальдийцев прошил палача, Григорий успел шепнуть ему, кто скрывается под именем Генриха фон Гольдринга…

      Война кончилась. Ты бы мог поставить на этом точку и продолжать учиться. Но существует закон дружбы и братства. Получив от Курта письмо и узнав, что Матини попал в беду, ты поспешил ему на помощь. И попал в западню.

      Спровоцированное столкновение с американским солдатом. Камера смертников. Попытка купить твою честь ценой предательства… Нет, сначала эта неудачная попытка, а потом уже камера смертников… На рассвете тюремный врач «из гуманных соображений» принес ампулку с ядом. Помнишь, как ты перекатывал ее на ладони, словно определяя весомость блага, таящегося в ней? Стоило только раздавить зубами тонкую оболочку… Но все твое человеческое достоинство восстало против