ЧОП «ЗАРЯ». Книга пятая. Евгений Александрович Гарцевич

деймосу в левый глаз и через мгновение разорвалась синим светом вместе с головой монстра, вместе с шипами, полетевшими в разные стороны, Кусок гребня долетел до корзины и практически насквозь пробил обшивку. То, что осталось от «птички», камнем рухнуло вниз.

      «Ой, кто-то удивится утром, когда в огороде такое найдет, – хмыкнул Муха. – Матвей, давай следующего! Окружают, демоны!» 

      Ага, следующего! Патрон-то у меня такой был только один, а остальные – обычные разрывные. Я передернул затвор и стал выцеливать нового вожака. После потери первого, деймосы разлетелись в разные стороны, перегруппировались и теперь снова шли клином. Втроем. Четвертый монстр куда-то исчез.

      – Борис, где еще один? – крикнул я. Некогда было озираться, я как раз поймал на мушку следующего и выстрелил.

      И снова попал в левый глаз! Мушка, что ли, сбита? Разрывной зашел хорошо: глазницу вырвало с корнем, шипы с левой стороны шеи оплавились. Деймоса сбило, он закрутился в воздухе, истошно вереща, но все-таки выровнялся и, помогая себе правой лапой, практически вернулся в хвост стаи.

      – Борис, мать твою, где четвертый? – рявкнул я. Блин, как же нервно! Он либо сверху рухнет, либо пол под ногами сейчас прошьет, если, конечно, мы прямо в пасть ему не влетим.

      – Да какая разница! – еще более нервно закричал напарник. – Земля под нами! Держись, щас еба-а-а-а-а…

      ГЛАВА 8

      Посадка была жесткой. Корзина налетела на дерево и развалилась пополам. Частично застряла, насадившись на острые и сухие ветки, частично проломила все остальное и рухнула на землю. Я оказался где-то посередине.

      В момент первого удара меня выкинуло, протащив по колючим еловым иголкам, ударило о ствол, а потом я уже просто свалился на землю, сосчитав по пути все сучки и ветки. Точнее, считал мейн, создавший вокруг меня силовой кокон. Оставив мне только так называемый заброневой урон.

      Лежать на холодной земле мне понравилось. Приятно смотреть на вечернее небо и золотые тени заката. Кажется, это была едва ли не первая минутка отдыха за последние безумные дни.

      «Матвей, вставай, а то задницу отморозишь», – заботливо проворчал профессор.

      «Отстань от него! Дай холодненького приложить: не тело, а синяк сплошной», – возразил Муха.

      «Ага, смотри только, чтобы он не окочурился и мужское важное не отморозил», – не унимался профессор. Он даже попытался заставить меня пошевелиться.

      «Мальчики, идите погуляйте лучше… на разведку какую-нибудь, – сказала Харми. – Я им уже занимаюсь…»

      Как-то неожиданно быстро стемнело. Небо из серого стало темно-красным, а потом и вовсе пришла темнота.

      «Вот тебе и одеяльце», – хмыкнул Муха, имея в виду дырявый шар, плавно опустившийся на меня.

      Так уже неинтересно. Мое неслучившееся «небо над Аустерлицем» закрыли. Я попытался сесть и выпутаться из-под воздушного шара. Сам не смог, только еще больше запутался. В какой-то момент вообще показалось, что шар бесконечен. Пришлось просить Ларса приподнять ткань и сделать для меня что-то