ЧОП «ЗАРЯ». Книга пятая. Евгений Александрович Гарцевич

крутил в воздухе десяток их миниатюрных копий. Я успел на своей шкуре почувствовать их укусы. Фаерболы больно жалили, словно дикие осы.

      И если сначала Ларс пыхтел что-то нравоучительное про то, что девушек и стариков бить нехорошо, то после парочки пропущенных ударов, вывихнутого плеча и новой кровоточащей шишки на лбу он требовал только крови! Я и без подсказок сам уже дрался в полную силу, а то и на пределе своих возможностей. Опытная, сыгранная пара орденских охотников быстро отбила желание шутить или нежничать.

      Мы кружили втроем по разбитой площади. Дед держал дистанцию, прыгая по крышам уцелевших моторок и небольших сарайчиков, которые тут были вместо ларьков. Метал в меня камни и бомбил сверху. А охотница скакала вокруг, то стараясь достать меня, то просто разворачивая спиной под атаки ее напарника.

      На этой слаженности я их и поймал. Кровь уже кипела в ушах, защита мейна начинала трещать по швам, предупреждая о скором истощении. Пришлось рискнуть и сделать ставку на скорость. Я рванул на деда, открывшись, но в последний момент, когда девушка начала уже замахиваться, врубил вторую «передачу» Мухи и успел раньше.

      Подсек ее по ногам в прыжке, а второй вертушкой отбросил в стоявшую рядом моторку. Еще и дверь при помощи Ларса открыл, чтобы голова точно мимо не пролетела. Глухой удар оставил вмятину, и девушка со стоном на какое-то время вышла из игры. А я бросился на деда.

      Раскидал, как бейсбольные мячи, все пущенные в меня камни. Проломил стену и часть крыши ларька, с которого он бомбил. Дотянулся, схватил за ногу, отмахиваясь от очередного камня, и стащил его на землю. Придавил руки и начал метелить по морде, пачкая кровью его чудную бороду.

      – Матвей! Гордеев! Стой! – со стороны пекарни раздался слабый голос Морака. – Не бей их, это свои! Это Скауты – отряд у них немного чудной, но они за нас.

      Я не сразу остановился. Еще разок успел вмазать, под размеренный счет Ларса:

      «Это тебе за булыжник… это тебе за шишку… это тебе за ребра…»

      Но потом я собрался, с шумом выдохнул, будто пытаясь сдуть красную пелену перед глазами, и остановился. Отряхнул чуть-чуть деда, поправил съехавший галстук и слез с него.

      – Сорян, но вы первые начали.

      – Гордеев? Тот самый? – еле шевеля губами произнес дед. – Прости, мы не знали. Как там Соня?

      Я обернулся на девушку, которая уже начала делать первые попытки подняться, держалась за голову и терла по лбу кровь.

      – Жить будет.

      Потом посмотрел на Морака и спросил:

      – Справишься здесь?

      – Да иди уже, я разберусь.

      Я глянул на деда, приложил два пальца ко лбу, типа козырнул, и припустил по улице в сторону того района, где жил премьер-министр.

      Потряхивало меня изрядно. И время потерял и, главное, силы. А теперь еще пилить незнамо сколько. И хоть Лёнька «нарисовал» оптимальный маршрут, но он все же не «Яндекс» – время не обозначил, о пробках и перекрытиях умолчал.

      И уже через два квартала пришлось опять переходить на подпольное положение.