Гора в море. Рэй Нэйлер

дряхлых каракатиц, которые зависали, словно монахи, под разломанной кровлей своей цитадели. А вот яйца не светились. Такое было невозможно. И не было там умирающей самки, поднимающейся к поверхности, словно сбитый самолет.

      Мысленно она снова и снова возвращалась к своим воспоминаниям о том месте. И всякий раз, как ее мысли туда возвращались, сцена менялась. Реальность искажалась, с каждым разом все больше отличаясь от истины? Или, может, наоборот, с каждым разом все ближе к ней подходила?

      – Ты плачешь. Опять тот же сон?

      Ха села. Видимо, она накануне ночью неосознанно развернула терминал, поставила его на тумбочку. Или включила таймер для самостоятельного развертывания?

      Икосаэдр со струящимся из фасеточного глаза светом стоял на своих раскладных ножках. А в свете проектора оказался Камран: стоял в ногах кровати и пил из чашки – явно кофе.

      Сквозь воротник надетой на нем рубашки она разглядела очертания двери. Сквозь ботинки просвечивал ковер.

      – Да. Тот же сон.

      – Тебе надо его отпустить, Ха. Пусть все останется в прошлом. Ты ничего не могла сделать.

      Кое-что она сделать могла, и она это знала. А еще кое-чего она могла не делать. Вот только Камран ни за что не допустит, чтобы она в чем-то была виновата – или хотя бы за что-то ответственна. Не было смысла снова с ним об этом разговаривать: все сведется к тому, что ей надо «все отпустить».

      Вместо этого она решила сменить тему.

      – Ты где?

      – В лаборатории.

      – У вас сейчас только два часа утра! Какого черта ты работаешь?

      Камран пожал плечами:

      – Перестань пить из меня кровь. Как дорога?

      – Долгая. И из Автономной торговой зоны Хошимина мы вылетали в грозу. Пилот дрона – бесчувственный ублюдок. Я блевала всю дорогу в Кондао.

      – Ты смогла встретиться с этой особой?

      – С доктором Минервудоттир-Чан? В Хошимине? Нет. Она отправилась на Южную ось, занимается покупкой прибрежных исследовательских центров. По крайней мере, так мне сказал ее ассистент-4. Это – и больше ничего. Все покрыто тайной. Либо так, либо люди сами не знают, что происходит. Ассистент сообщил, что руководитель группы на Кондао введет меня в курс дела, когда я приеду.

      – И ввел?

      – Я пока с ним не встречалась.

      Ха тем временем встала и зарылась в чемоданы в поисках чистой одежды. При этом она прошла сквозь ногу Камрана.

      – Извини.

      – Почти не почувствовал, – сказал Камран.

      – Мне надо рассказать тебе об охраннике, который встретил меня вчера ночью.

      – Да, жажду узнать, – отозвался Камран. – Но не сейчас. По твоему лицу вижу, что ты спешишь. Тебе надо устроиться, осмотреться. А мне – воспользоваться энергией от кофе.

      – Тебе надо пойти домой и лечь спать. Не хочешь идти к себе в квартиру?

      Камран отвел взгляд.

      – Возможно.

      – Ну, не становись настолько сентиментальным, чтобы спать под лабораторными столами.

      – Прими