Кремль 2222. Крылатское. Дмитрий Дашко

же за вести такие удалось узнать от кешайна?

      Выслушав их, отец поднялся и зашагал в сторону темницы. Походка у него была стремительной, ополченцу пришлось бежать за ним вприпрыжку.

      Тут и я не выдержал. Резво вскочил («Прости, дядя Аким, но так надо!») и припустил за отцом. На пути то и дело натыкался на подавальщиц, один раз чуть не опрокинул тётку вместе с подносом. Извинившись, побежал дальше. Но разве за отцом угонишься!

      Его спина мелькнула в коридоре и исчезла, а мне преградил дорогу часовой. Им оказался злополучный Чубарь. Я был прав, ничего с ним не случилось, парень был в полном порядке, вот только злился на меня, как на тысячу нео.

      – Куда прёшь?! – зло рявкнул он.

      – Пусти, Чубарь! Я за отцом.

      – Не велено, – покачал головой ополченец и выставил вперёд остриё меча.

      – Чубарь, с ума не сходи. Пусти, по-хорошему…

      – Сказано тебе – нельзя. Приказ такой. А будешь лезть, кишки выпущу. Не посмотрю, что ты у нас герой.

      – Что, завидки берут?

      – Дурак ты! Я своё ещё возьму. И тебя на следующем Кругу свалю. Ей-ей! Но пропустить не имею права. Понял?

      – Ладно, – согласился я.

      Не похоже, чтобы Чубарь соврал. Наверное, и впрямь получил приказ.

      На пиру играла музыка. Маленький оркестрик старался вовсю. Мелодия будоражила кровь, ноги сами срывались в пляс. Я не заметил, как буквально был вытащен из-за стола, как попал в тесный круг названых братьев. Я смотрел на их радостные лица, заражался их безудержным весельем. Что-то дикое, первобытное снова пробуждалось во мне. И не было дела, что пир вполне мог быть последним и впереди нас ждала лишь война. Пожили относительно спокойно, так ведь покой не вечен и рано или поздно должен был завершиться хорошей дракой.

      Музыка всё сильнее завладевала телом, я растворялся в навязчивом ритме, отбиваемом барабанщиком, а тот и рад – лупил так, что стёкла дрожали.

      Это был танец войны и мира, тех, кто вернулся, пришёл с победой. Не знаю, как он выглядел со стороны, но мне на это было наплевать. Победитель смешным не бывает.

      Кровь во мне кипела, я выделывал причудливые коленца, шёл вприсядку, потом подскакивал, ходил колесом, крутил сальто и выделывал прочие акробатические кунштюки, всё сильнее отдаваясь во власть музыки.

      Мелькали лица ястребков, ополченцев, гостей. Когда мелодия сменилась на более плавную, вступили женщины.

      Меня как током ударило, когда я понял, что держу в объятиях Варю и мы медленно кружимся в чарующем танце.

      – Мне это снится?

      Она вскинула подбородок.

      – Снится?

      – Да. Как будто во сне.

      Варя усмехнулась:

      – Нет уж, сегодня спать я тебе не дам. Даже не мечтай! – И она прижалась ко мне всем телом.

      Господи боже мой! Да откуда у женщин такая власть над нами?! Её слова обдали меня жаром, окончательно превратив мою волю в воск. Я полыхал от пальцев ног до ушей. Странная волна охватывала меня всё сильнее и сильнее, в висках бешено пульсировала кровь.

      – Варя, ты… Ты…

      – Что,