ЧОП «ЗАРЯ». Книга четвертая. Евгений Александрович Гарцевич

стекло я не увидел, но на всякий случай встал в сторонке от двери и только после этого тихонько постучал осиновым колом. Внутри охнули и зашевелились, и после повторного стука послышалось старческое шарканье ног. Сдвинулась задвижка, выпустив порцию аромата пережаренного масла.

      – Чур тебя, нечистая! – послышался пьяный старческий голос. – Старая, опять ты колобродишь? Тьфу на тебя. Отвянь уже.

      – Здорова, дед! – гаркнул я. Задвижка со скрипом дернулась обратно, но я догнал, выскочив из-за простенка. – Орден беспокоит, разговор есть.

      – Из Ордена? – недоверчиво переспросил дед. – Прям охотник?

      – Да, самый настоящий, – подтвердил я, достал жетон и поднес к открытой щели.

      – А-а-а-а, – протянул дед и дернул задвижку, – и на тебя тьфу, окаянный!

      – Так, дай я! – Банши оттолкнула меня с прохода и пнула дверь ногой. – Дедушка, миленький! Ну открой, у нас всего один маленький вопросик.

      – Тю! Так вас там двое что ли? – Шарканье притихло, дед остановился. – Гладко стелешь, ведьма. Токмо я ужо один раз так открыл старухе своей. А выгнать опосля не смог. Померла уже как пятый год, а все равно не отвяжется, колобудра.

      – Дед, давай серьезно, – опять вклинился я и мягким тычком отвоевал свое место у Банши. – Мы правда из Ордена. Я мнемоник, нам нужно фобоса одного найти. Помоги понять, где похоронен, а?

      – Мнемоник? – Шарканье вновь приблизилось. – Прям всамделишный?

      – Конечно, какой смысл о таком врать-то?

      – Ну, может, и пущу, – задумался старик. После секундного молчания послышалось щелканье отпираемого замка. – Но с условием! Услуга за услугу, так сказать.

      Дверь распахнулась, и мы чуть не задохнулись от вони горелого масла и дешевого самогона. За порогом стоял и чуть покачивался седой сторож. Лет семьдесят, на плечах старый перелатанный ватник с торчащим клочком ваты из-под заплатки, на ногах валенки, а на шее полосатый вязаный шарф. Явно ручная работа, как бы даже не той самой старухи. Шарф выглядел потасканным и застиранным, но все равно был самым чистым во всей «избушке».

      – Шуршите шустрее, холода напустите, – капризно притопнул дед, подгоняя нас.

      – Чем помочь-то могу?

      – Опасное дело, парень! – Сторож понизил голос, дернул головой, будто оглядывается и, перекрестившись, прошептал: – Ты дьавола, часом, не боися? В аду бывал уже?

      – Харэ жути нагонять, говори уже яснее!

      – Так я говорю, – вскинулся дед, и его чуть занесло в сторону. – Ведьма моя бродит здесь…

      Сторож опять оглянулся, пьяно прищуриваясь. Вздрогнул, заметив что-то в темном углу, стрельнул туда глазками и поднес палец к губам, типа «я вам ничего не говорил».

      Я проследил за взглядом, подключил ауру и разглядел силуэт. Маленькая, этакий божий одуванчик, старушка стояла к нам спиной и увлеченно хлопотала у плиты – призрачные худые ручонки проскакивали сквозь горку пустых бутылок и одну-единственную чугунную кастрюлю.

      – Изгнать ее? – Я тоже понизил голос до шепота.

      – Тю!