Игрушка моего сына. Запретная страсть. 1. Лана Пиратова

из машины и идет ко мне.

      – Ты чего? Не слышишь? Сигналю тебе, сигналю! Чего не отвечаешь? Обиделась?

      – Максим? – смотрю на него удивленно. – Я не заметила…

      – Мою машину не узнала? Ну, ты даешь! Или все же обиделась?

      – На что? – пожимаю плечами. Мне сейчас совсем не до разборок.

      – Ну, что я уехал вчера. Ты прости. Но у меня так живот скрутило! Пришлось, вот, в больницу ехать. Срочно. А ты вырубилась. Ну, не везти же тебя с собой. Все нормально? Ник? Ты чего? Что с тобой?

      Смотрю на него. А он берет меня за плечи и тогда я опять срываюсь.

      Лбом упираюсь ему в грудь и реву. Уже не так тихо, как при Лене. Словно отпускаю себя.

      – Ника? Ты чего? – испуганно спрашивает Максим. – А? Из-за вчерашнего, что ли? Ника?

      – Бабуля в больнице, – всхлипываю я. – Ночью увезли. А меня не было.

      – В больнице? Почему? Что случилось-то? Так. Давай ключи.

      И сам берет из моей ладони ключ и открывает дверь подъезда.

      – Пойдем, дома поговорим, – обнимает меня за плечи и ведет к лифту. – Бабули, значит, нет дома?

      – В больнице, – мотаю головой и вытираю рукой слезы.

      – Ну, все-все, – Максим чуть улыбается. – Я же рядом. Сейчас все решим. Все, Ника. Не плачь.

      Прижимает меня к себе и лифт как раз останавливается на нашем этаже.

      25. Ника

      – Ну, малыш, успокойся, – Макс сажает меня на диван, а сам уходит. Возвращается со стаканом воды. – На, выпей. Главное, что она жива. Врачи что-нибудь придумают. Подшаманят там. Ну? Все, успокойся.

      Но почему-то от его слов хочется плакать еще больше. И я всхлипываю и прижимаюсь к его груди.

      – Что врачи-то сказали? А, малыш? – спрашивает он, убирая волосы мне за ухо.

      Отвечаю не сразу. Пытаюсь немного успокоиться.

      – Сказали, что операция нужна. Но пока не точно. Они еще обследование будут проводить. Но, если оно покажет, что все плохо, то… – и опять всхлипываю.

      – Ну, операция. Чего ревешь-то? Ну, сделают. Ну? Иди ко мне, – и он приподнимает меня и сажает себе на колени. – Вот так, малыш, – просовывает руку мне под одежду.

      – Не надо, Максим, – прошу я, пытаясь убрать его руку с тела.

      – Да не волнуйся ты, – улыбается он. – Я же успокоить тебя хочу. Слезами бабушке не поможешь. Тут думать надо на трезвую голову. Ну? Лучше уже?

      Я напрягаюсь, потому что чувствую, как его палец выводит круги на моей коже. Это нервирует и я опять беру его за запястье и убираю руку.

      – Зато ты успокоилась, – говорит Максим. – Ну, давай теперь подумаем, как помочь твоей бабушке. В какой она больнице? Может, что купить нужно? Лекарства там. Не знаю. Врач что сказал?

      – Врач сказал, что на операцию понадобятся деньги, – вздыхаю, прикусывая губу. Отворачиваюсь.

      – Хм. Сколько?

      Отвечаю.

      – Хм. Нехило так. Даааа, дороговата нынче медицина. У вас есть бабло?

      Мотаю головой. Таких денег точно нет.

      – Так-так. У меня, конечно, тоже нет. Но я знаю, где взять.

      – Правда, –