Не потеряй нас. Ульяна Романова

мой друг и переживает за меня. Пойдем, иначе мама разозлится.

      – Хорошие девочки не гуляют по ночам, не угоняют чужие тачки и слушаются маму с папой, – хмыкнул я.

      А еще не водятся с такими, как я, а танцуют для «лучших друзей».

      Сука, он меня бесит!

      – Видимо, я плохая девочка, – она так улыбнулась, что я сам не сдержал улыбки.

      – Ты бунтарь, – согласился я.

      – А еще я в школе троечницей была, – понизив голос, призналась она и засмеялась.

      – Ты? Не может быть.

      Я заметил, что она дрожит от холода, покачал головой и достал свой телефон.

      – Ты замерзла, я такси вызову.

      – Не надо, Тимур, пойдем на автобус, или на метро.

      – Я не спрашивал, – отрезал я, набирая ее адрес.

      Дождался подтверждения от водителя в приложении и посмотрел на Ясю:

      – Три минуты.

      Мне что-то не давало покоя. Навязчивая мысль, что я что-то забыл.

      Из-за поворота во дворы свернула тачка, освещая дорогу светом фар, а я поднялся и протянул ей руку, помогая встать.

      Яська явно храбрилась, когда сказала, что сможет идти, потому что сморщила нос и покачнулась.

      – Тебе нужно плавать, – зачем-то ляпнул я.

      – Знаю, – вздохнула она, когда я помог ей забраться в салон.

      Усадил на заднее сидение, обошел машину и сел рядом с ней.

      – Поехали, – бросил водителю.

      Машина тронулась, а я смотрел на девчонку, скромно сидящую рядом. Кайф был просто наблюдать за ней. На светлых локонах таяли снежинки, щеки были клубничного цвета, а пухлые губы, которые она нервно покусывала, заводили до черных точек перед глазами.

      Водила выбрал путь по дворам и доехал до ее дома слишком быстро. Свернул во двор, остановился у подъезда и ждал.

      Яся протянула руку, чтобы открыть дверь. Я перехватил другое ее запястье и хрипло спросил:

      – Завтра что делаешь?

      – Работаю, – растерянно ответила она, обернувшись через плечо.

      И глаза эти ее, омуты, затягивали, пробуждая того, кого много лет назад я похоронил в своей душе.

      – Где? И во сколько заканчиваешь?

      – В цветочном на углу. В девять.

      – Хорошо.

      Она хотела что-то спросить, открыла рот и… Закрыла. Неловко выбралась на улицу и скрылась за подъездной дверью, а я назвал таксисту свой адрес и откинулся на спинку кресла.

      Дома скинул одежду, упал на кровать, прикрыл глаза и отключился.

      Впервые за много лет я спал спокойно в ту ночь.

      Глава 8

      Ярослава.

      Мышцы бедер и ног ныли так, что я с трудом сдерживала слезы. Боль глушила все мысли, кроме одной: мне срочно нужна теплая ванна и таблетка обезболивающего.

      Доковыляв до квартиры, я открыла дверь своим ключом, но войти тихо не получилось. Да и не нужно было. Отец снова был пьян, и они с мамой в гостиной о чем-то спорили.

      Обычно в такие моменты я уходила из дома и ждала, пока папа уснет, но в тот день от боли все плыло перед глазами.

      Как была в одежде, я дошла до кухни, достала с полки таблетки, прглотила сразу две и дышала. Обязательно