Анекдоты, рассказы, повести. Владимир Кучин

литературе в 19-м веке.

      Бакены

      В Астрахань я поехал с ведущим инженером из моего сектора Андреем. Два места в нашем купе были не заняты. Мы проехали Арзамас, ночью миновали Саранск, и к вечеру следующего дня добрались до Саратова. Попутчиков не было. Андрей остался в купе, а я вышел на перрон, зашел в здание вокзала, купил местную газету и вернулся на платформу. Параллельно нашему поезду стоял поезд, приехавший из далекого Ташкента. Окна его вагонов были завалены пестрыми полосатыми тюками с каким-то товаром, направлявшимся в Москву. Азиатские пассажиры – то ли узбеки, то ли таджики – гуляли по платформе, не опасаясь отправления – похоже этот товарно-пассажирский стоял в Саратове уже несколько часов. На моей платформе появились несколько местных торговок, продававших пироги и горячий чай. Чай мне был не нужен, а полдюжины больших пирогов с луком с яйцом я купил. Я бывал в Саратове, и знал, что пироги были съедобны, – опасаться за желудок не приходилось.

      Проводница из моего вагона стояла рядом со мной на платформе, затем она ушла в вагон и вернулась в пилотке и с красным свернутым флажком в руке. Это было признаком скорого отправления, поэтому я залез в вагон и прошел в купе. Мое появление было встречено громкой репликой:

      – Вот и горячая закусочка пожаловала, вовремя парни, очень вовремя!

      Реплика была брошена нашим новым попутчиком, сухим сильно загорелым мужчиной в джинсах и толстом светло-бежевом свитере. Попутчик, его звали Герман, был крепко навеселе. Из багажа с ним был картонный ящик, содержавший такой джентльменский набор: две бутылки водки, пакет с рубашкой и костюмом, пакет с ботинками и пухлая бюрократическая папка на молнии. Первое, что предложил сделать Герман, было «выпить с отплытием по стакану». Я возможно вежливее отказался, Андрей выпил полстакана, а Герман – стакан.

      Пироги действительно были неплохие – я заказал проводнице чаю, и Герман рассказал нам следующую забавную историю.

      – Я, парни, на Волге не последний человек, – инспектор акватории. Завершил годовую инспекцию в Саратове, вот продвигаюсь до станции Михайловка в Астраханской губернии на Ахтубе. Там меня уже ждет буксир. Там сначала порыбачим, а затем мне нужно в калмыцкий порт пяти морей на Волге – городок Цаган Аман. В нем я встречаюсь с Калмыцким милицейским начальством. Терка у нас с ними будет большая – калмыки украли с фарватера штук двести бакенов, развезли по временным стойбищам и используют их для освещения.

      – И это, парни, для меня большая подстава. В бакенах этих батарея специальная, ее делают только в Екатеринбурге. Три года я у москвичей просил денег на шестьсот батарей, много водки выпил, много осетра и икры в Москву завез – и вот этой весной деньги на Урал ушли. А там, как только этого и ждали – половину суммы сразу за долги списала с завода налоговая, поэтому завод мне сделал только триста батарей, и остался за триста батарей должен – да что от этого долга толку. Я батареи отгрузил чин по чину в низовья Волги, волгоградцы и астраханцы их вставили в бакены и распределили по бассейновому фарватеру. И вот, на тебе, калмыки, видишь ли, их воруют. Сто бакенов на реке, а двести пропали!

      – Тут, парни два вопроса. Или калмыки беспредельничают, или бакенщики по бедности им бакены продали – а теперь ищи их в степи. Разбор, парни, предстоит серьезный. А для их калмыцких хижин – бакен лучший осветитель – он высокий, лампа сильная, батарея низковольтная мощная – полгода может гореть. А кончится батарея – сдадут бакен в металлолом. А милиция калмыцкая она все знает, да что тут сделаешь – их степные законы выше наших речных порядков.

      – А, Москва, что Москва. Сейчас калмыцкую милицию напрягу еще на балык, на осетра, на икру. Баранину пусть дают, тулупы охотничьи. Так, братишки, и закроем вопрос. А теплоходов нынче на Волге мало, плавали пять лет без бакенов – еще поплавают. Им не привыкать.

      Герман выпил еще стакан водки и лег спать. Чиновник это был пьющий, но тихий. Он не врал, в Михайловке в наше купе пришли два обветренных «боцмана», они разбудили и подхватили под руки Германа, взяли его пожитки и ушли.

      А чем закончилось это детективное дело?

      Скорее всего, все случилось так, как говорил Герман. Все получили то, что заслужили: уральский завод – российские бюджетные деньги, уральский бюджет – недополученные налоги, калмыки – осветительные бакены, калмыцкая милиция – товары от калмыков и законную долю, москвичи – балык, икру и мясо, бассейновый инспектор Герман – почет и уважение.

      А волжские речники? Да, они получили мало, но им не привыкать, как сказал инспектор Герман, обойдутся.

Апрель 2016 года

      Вечный вопрос

      Владлен Самойлов был евреем. Был ли он типичным представителем еврейского сообщества или не типичным – я не знаю. Но евреем он был официальным, с записью в паспорте, что, однако, не помешало ему занять должность начальника сектора в нашем полузакрытом институте. Коммунистическим именем Владлен был обязан родителям, – но о них он