Мишень для эгоиста. Лана Пиратова

Так что придется потесниться.

      И он делает еще шаг ко мне. В нос бьет знакомый аромат. Но что это? Понять не могу. Мешает владелец этого запаха, который сейчас так близко, что я слышу его дыхание.

      Не знаю, чем бы это все закончилось, но тут лифт останавливается. Тигран сразу же отступает и к нам присоединяется какой-то мужчина.

      – Тигран! Я как раз тебя искал, – восклицает он. – Ты куда пропал?

      – Я помню, Андрей, о твоей просьбе, помню, – Тигран поправляет пиджак и совсем отходит от меня. – Завтра пусть подойдет. Я посмотрю.

      – Отлично! Спасибо, Тигран.

      – Наш этаж, – бросает Тигран мне, когда лифт в очередной раз останавливается, и кивком головы показывает, что я должна следовать за ним.

      – До свидания, – шепчу я мужчине и выхожу за Тиграном.

      – Меня нет, – кидает он на ходу секретарше и открывает дверь в свой кабинет: – прошу, – произносит уже мне с улыбкой.

      И улыбка какая-то хищная. Но выбора нет. Машину я поцарапала. Он спас меня. Надо как-то договариваться.

      Кабинет у Тиграна очень стильный. Такой чисто мужской.

      Тигран плюхается в кресло за столом и скользит по мне изучающим взглядом.

      Вот теперь я жалею, что надела шорты.

      – Можно сесть? – спрашиваю, чувствуя себя экзотической рыбой на рынке, потому что он слишком внимательно рассматривает меня.

      – Можешь сразу лечь, – усмехается, кивая на диван у стены.

      Игнорирую эту тупую шутку и сажусь на стул.

      – Давайте решим все мирно, – предлагаю серьезным тоном. – Я все верну. Отработать могу.

      – У тебя практика. Так что работать ты тут и так будешь бесплатно. Есть еще варианты?

      – Я могу оставаться на подольше. Ну, то есть, после окончания практики.

      – Прости, но я вынужден буду все же обратиться в полицию и страховую, – говорит он, не сводя с меня взгляда. – Я не могу ездить на побитой машине.

      – Пожалуйста, не надо полицию, – прошу я. – Меня папа накажет. Сильно, – опустив взгляд, добавляю.

      Терять нечего. Придется давить на жалость.

      – Папа накажет? – удивленно переспрашивает он. – Хм. А кто у нас папа?

      – Прокурор, – вздыхаю.

      – Надеюсь, в отставке?

      – Нет, военный.

      – Хм…

      Поднимаю на него взгляд. Тигран сидит и задумчиво смотрит в стену.

      – А мама кто? – спрашивает, переводя взгляд на меня.

      – А мама защищает права политзаключенных.

      Тигран улыбается:

      – Забавная семейка.

      – Это мои родители, – хмурюсь я. – И не надо над ними смеяться.

      Тигран вдруг встает и идет ко мне. Берет стул и садится напротив. Так близко, что наши коленки почти соприкасаются. Я отодвигаюсь.

      – Так что же папа? – спрашивает он. – Как накажет? Какой вид наказания предпочитают военные прокуроры?

      – К себе на практику возьмет.

      – Хм, ты не перестаешь удивлять меня, Анна Никитична. Чем же это плохо? Наоборот, лафа. Можно и на практику не ходить.

      – Вы папу моего не знаете, – бурчу и отворачиваюсь.

      – Надеюсь