Багдадский вор. Посрамитель шайтана. Верните вора!. Андрей Белянин

знамением?! – на полушёпоте взвыл Ходжа, он шёл чуть сзади, обливаясь потом, и придерживал пьяного Ахмеда, так и норовившего сползти с ослика. – Тут же все вокруг правоверные мусульмане! Один ты… Слушай, а ты, часом, не тайный христианин?!

      – Пресвятая Богородица, конечно же нет! – искренне возмутился Оболенский, но в душе засомневался. Уж слишком естественным было для него упоминание православных святых и ощущение нехватки серебряного крестика на шее. Но спорить с самим собой в такое отчаянное время казалось непростительной глупостью, а потому первого же вставшего у них на пути стражника Лев уже не перекрестил, а… по-отечески обнял, троекратно расцеловав в обе щеки! Шестеро боевых товарищей обласканного героя буквально остолбенели на месте… Ну и в результате Оболенский, естественно, прошёл через караул беспрепятственно. Никому и в голову не взбрело даже задать хоть один невежливый вопрос такому любвеобильному муфтию, не говоря уж о попытке задержать… А вот Ходжу Насреддина, разумеется, остановили…

      – Из чьего ты десятка, собрат наш?

      – Ха, да разве не видно по моей осанке и горделивому виду?! – храбро ответствовал домулло, бледнея от страха. – Наш десятник – человек мужественный и суровый, с сердцем снежного барса и норовом сибирского тура, он не любит, чтобы его имя трепали попусту…

      – Тьфу, шайтан! Если ты из людей этого зазнайки Махмуда, так и скажи, а то навертел тут… – сразу «угадали» стражи. Ходжа безропотно кивнул, ему-то уж точно было без разницы. Главное, что приняли за своего, дальше посмотрим…

      – Кого это ты тащишь?

      – Поймал нарушителя заповедей Аллаха – этот наглец не только посмел пить вино, недозволительное истинным мусульманам, но ещё и упился им до визга презренной свиньи!

      – Уй, нехороший сын шакала… – однообразно ругнулись стражники, но допрос не прекратили: – Брось его в арык, нам поручили более важное дело. Разве твой начальник тебе не сказал?

      – А… м… ну вы же знаете нашего Махмуда!

      – Да уж, знаем… Вся городская стража поднята по приказу грозного Шехмета, да продлит Аллах его годы! В Багдаде появился странный чужеземец, оскверняющий самим своим дыханием благословенный воздух наших улиц. Этот злодей ограбил целый бухарский караван, украл стада ослов у двух братьев, жестоко обманул и избил самого юного стража и в довершение всех преступлений… попытался отравить самого господина Шехмета!

      – Ва-а-ах… – невольно вырвалось у обалдевшего Ходжи. – Так этот гад упёр столько добра и даже не поделился с товарищем?!

      – Не болтай лишнего! О том, как, чем и с кем делится Далила-хитрица или Али Каирская ртуть, запрещено даже думать! Что-то плохо вас учит этот тупоголовый Махмуд…

      – О благороднорождённые друзья, – отдышавшись и хоть как-то уняв безумно бьющееся сердце, заговорил Ходжа. – Я сейчас же последую вашему совету, сброшу недостойного в арык, отведу его осла в наши казармы и усердно примусь за розыски чужеземца. Молю об одном – скажите, где мой десяток?

      – Да вон