Петербургские крокодилы. Гавриил Хрущов-Сокольников

гребец и налег на весла…

      Село «Красные прясла» было от города Т. в восьми верстах, но лежало за изгибом реки и потому не было видно от пристани.

      Дорогой гребец и Иван Васильевич разговорились, и «Воробей» так понравился молодому человеку, что тот стал нанимать его и на следующий день ехать уже вдвоем. Гребец, разумеется, с охотой согласился, и только все допрашивался зачем, да куда везти?

      – Обратно поедем – скажу, – отвечал на все расспросы Гребешков… сам ничего не знаю.

      Добравшись часа за полтора до села, Иван Васильевич тотчас пустился отыскивать священника, и в два слова кончил с ним дело, надо было только представить бумаги невесты, его документы были при нем, и тогда в полчаса. «Исайя ликуй!» [Песнопение, которое поется при венчании. – Здесь и далее прим. редактора] и сам архиерей не разведет… Священник оказался премилый и превеселый вдовец, и, получив от жениха четвертную в задаток, напотчевал его таким коньяком, и такой «вишневкой», что Иван Васильевич, хотя и благополучно сошел к реке, но дорогой без умолку болтал и целовался с гребцом, и поведал ему за великую тайну, что послезавтра в понедельник, в 6 часов вечера, он выкрадет из богатого дома девицу, и поедет венчаться на лодке… обещал гребцу десять целкачей – только что бы все было в аккурате.

      – Значит, барин, приданого много берете?..

      – Много – и не говори – много.

      – Так другую лодку под приданое не нужно ли?

      – Зачем другую… мы в одной… Билеты, брат, легки, давай я тебе миллион один донесу… говорил уже заплетающимся языком Гребешков, и скоро заснул крепким сном.

      Насилу разбудил его Воробьев на пристани, и довел до извозчика… Конечно, в тот же день весь этот разговор был известен от слова до слова Рубцу, и тот нарочно сам отправился к семи часам следующего дня в сад, чтобы увидать в лицо Ивана Васильевича не перепутать…

      Действительно, около 8 часов вечера, Гребешков явился в сад, он не был вполне уверен, сумел ли он спьяна объясниться вчера с лодочником, и не забыл ли чего сказать о времени и месте.

      – Эй ты, хозяин – крикнул он, подходя к яликам.

      – Я за него! – с улыбкой отвечал Воробьев и поднялся из травы…

      – Ну что же, друг любезный… лодку приготовил?

      – Что ее готовить… проконопачена, окрашена, хоть самого короля немецкого вези…

      – Ну хорошо… значит, завтра в шесть…

      – Как сказано господин… только вот что, батюшка…

      – Что еще…

      – Не лучше бы было взять еще гребца мигом бы доставили…

      – Да по мне, бери хоть троих!.. на всех хватит!.. хвастливо промолвил Гребешков и пошел обратно. Он был счастлив, и сиял и торжествовал… Паша решилась, она дала слово… завтра он богач!..

      – Ишь ты, какой щедрый! – оскалив зубы, тихо проговорил Рубцов, поднимаясь со дна лодки, в которой лежал… видно чужие деньги руки жгут!.. Да долго ли жечь будут!..

      «В Константинополь»

      К шести часам вечера следующего дня у пристани для яличников стоял всего один ялик, остальные случайно ли, нарочно ли, но все были разобраны. Около ялика расхаживал