Эхо возмездия. Валерия Вербинина

меня обяжете, Георгий Арсеньевич, – сказала Евгения и принялась нервно гладить котенка.

      Доктор Волин едва удержался от того, чтобы не брякнуть: «Замуж бы вам надо, Евгения Михайловна, да не маяться всякой ерундой». Николенька покосился на него, и по тому, как блеснули глаза молодого человека, Георгий Арсеньевич с неудовольствием понял, что тот угадал его мысли.

      – Прошу, – суше, чем ему хотелось бы, промолвил доктор.

      Когда через несколько минут он вернулся в сопровождении Николеньки, Евгения Михайловна раскладывала пасьянс, а котенок, побродив по комнате, забрался в коробку рукоделием, забытую на полу возле кресла, и свернулся калачиком.

      – Ну, что? – с тревогой спросила Евгения, переводя взгляд с брата на доктора.

      – Пациент будет жить, – весело ответил Николенька.

      – Я не вижу никаких следов туберкулеза, – сказал Волин. – Небольшая инфлюэнца, только и всего. – Он мог бы сказать «простуда», но предпочел слово, звучащее по-ученому. Доктор не в первый раз замечал, что именно такие необычно звучащие слова надежнее всего успокаивали людей.

      Он не ошибся: Евгения просияла.

      – Вы меня успокоили, Георгий Арсеньевич… В нашем положении… – она покраснела и запнулась, – я хочу сказать, наша семья… И вообще…

      – Уверен, наш гость охотно простит твою мнительность, – заметил Николенька с улыбкой.

      – Разумеется, – отозвался доктор. – Поверьте, я был бы искренне огорчен, если бы у вас действительно обнаружился туберкулез.

      – Я тоже, поверьте, – в тон ему ответил Николенька, подходя к столу. – Восьмерку на девятку…

      – Нет, не надо! Николенька!

      – Иначе пасьянс не сойдется.

      – Он не сойдется, если трогать эту восьмерку!

      – Почему? Восьмерку на девятку… а семерку сюда… гм…

      – Ну вот, я же говорила! Пиковая дама мешает… И никак ее не обойти.

      – А если так?

      – Все равно пиковая дама не даст завершить пасьянс, – Евгения в досаде смешала карты и, собрав их, принялась раскладывать снова. – Вы верите в гадания на картах, Георгий Арсеньевич?

      – Нет.

      – Почему?

      – Я, Евгения Михайловна, скучный человек, – улыбнулся доктор. – Я предпочитаю верить в науку. А гороскопы, гадания, кофейная гуща – это, простите меня, несерьезно.

      – Даже когда то, что они предсказывают, сбы-вается?

      – Это вам так кажется, – серьезно ответил Волин. – То, что вы называете предсказанием, включает в себя набор самых общих элементов, которые к тому же зачастую можно трактовать по-разному. Кроме того, внимание обычно привлекают гадания, которые хоть как-то совпадают с реальностью, и вокруг них поднимают самый большой шум, а большинство предсказаний, что называется, бьет мимо цели, и о них попросту забывают.

      – Наверное, вы правы, Георгий Арсеньевич, – вздохнула