Рождественские расследования. Татьяна Устинова

Просто не может, и все…

      – Как не может? – со всей непосредственностью удивилась девочка. – Вот же – и листочки завяли, и снег тает… это ведь она все сделала, да? Эта тетя? Как у нее это получилось?

      – Даже знать не хочу как, – вдруг очень твердо сказала мать.

      – Ой, мама…

      – Что, милая? – встрепенулась та.

      Девочка неотрывно смотрела в сторону бронзовой скульптуры у подмороженной лавки.

      – Мама…

      – Да что, Лисонька, что?

      – А ведь это она, – сказала девочка.

      – Кто она? – спросила мать.

      Девочка указала пальцем на лицо бронзовой статуи – дамы в платье девятнадцатого века, в шляпке той эпохи, стоящей под раскрытом зонтом.

      – Это ее лицо, – добавила девочка.

      Мать присмотрелась и поняла, что дочь права. Живая кудесница и бронзовое изваяние – одна и та же дама. Женщина, превратившая лето в зиму, и таинственная безымянная дама с открытым зонтиком…

      2

      Ровно через сутки на той же самой аллее среди толпы ротозеев стояли и смотрели на черное пространство вокруг лавки двое мужчин – молодой спортсмен в джинсах и кожаной куртке и старичок в легком костюме цвета хаки старого колониального покроя, в мятой парусиновой панаме. Толпа гудела, шепталась, бросалась восклицаниями, снимала на телефоны место происшествия. Одни, наглядевшись вдоволь и закончив съемку, уходили, другие занимали их места. Самые смелые ощупывали скамейку, черные ветви кустов и деревьев, строили предположения, другие держались подальше от места происшествия, но тоже сыпали версиями того, как такое могло случиться.

      – Да ладно! Молодежь костерок разожгла, вот и хрень такая вышла, – говорил кто-то убежденным густым баском. – Все ж почернело!

      – А почему тогда листья кругом скрюченные лежат? – визгливо вопрошала старушка. – Осенние листочки-то! Не уголь!

      – Да от жары они и скрючились, бабуля! – гудел басок. – Чего тут не ясно? Ты от старости, они – от жары!

      – Что вы несете? – возмутился молодой женский голос. – Алла, моя соседка, сама видела, как вокруг той женщины все пожелтело, потом почернело и рассыпалось! И дочка ее, Алиса, тоже все видела. Она даже говорила с этой женщиной, колдуньей!

      – Инопланетяне это шалят, – изрек известный в городе уфолог, у которого в последние десятилетия работы поубавилось – не летели инопланетяне на Землю, не оставляли следов в небе и зигзагов на некошеных полях. – Теперь такое начнется! Думаю, в этом месте кротовая нора, и ведет она в другую галактику. Так что вы поосторожнее, граждане, – провалитесь еще, даже МЧС не достанет.

      – Ваша инопланетянка на большой белой иномарке приехала, – парировал кто-то. – И уехала на ней. Все-таки без счетчика Гейгера не обойтись – вдруг здесь высокий радиационный фон, а? Потом у всех будет опухоль головного мозга.

      – Типун вам на язык! – взвизгнула бабушка.

      Громкий бас ее сердечно поддержал:

      – Сейчас я тебе сделаю опухоль головного мозга,